Война миров (The War of the Worlds)

I slept little.	Спал я плохо.
As I lay in bed I found myself thinking consecutively--a thing I do not remember to have done since my last argument with the curate.	Лежа в постели, я заметил, что размышляю логично, чего не было со времени моей стычки со священником.
During all the intervening time my mental condition had been a hurrying succession of vague emotional states or a sort of stupid receptivity.	Все последние дни я или был нервно возбужден, или находился в состоянии тупого безразличия.
But in the night my brain, reinforced, I suppose, by the food I had eaten, grew clear again, and I thought.	Но в эту ночь мой мозг, очевидно, подкрепленный питанием, прояснился, и я снова стал логически мыслить.
Three things struggled for possession of my mind: the killing of the curate, the whereabouts of the Martians, and the possible fate of my wife.	Меня занимали три обстоятельства: убийство священника, местопребывание марсиан и участь моей жены.
The former gave me no sensation of horror or remorse to recall; I saw it simply as a thing done, a memory infinitely disagreeable but quite without the quality of remorse.	О первом я вспоминал без всякого чувства ужаса или угрызений совести, я смотрел на это как на совершившийся факт, о котором неприятно вспоминать, но раскаяния не испытывал.
I saw myself then as I see myself now, driven step by step towards that hasty blow, the creature of a sequence of accidents leading inevitably to that.	Тогда, как и теперь, я считаю, что шаг за шагом я был подведен к этой вспышке, я стал жертвой неотвратимых обстоятельств.
I felt no condemnation; yet the memory, static, unprogressive, haunted me.	Я не чувствовал себя виновным, но воспоминание об этом убийстве преследовало меня.
In the silence of the night, with that sense of the nearness of God that sometimes comes into the stillness and the darkness, I stood my trial, my only trial, for that moment of wrath and fear.	В ночной тишине и во мраке, когда ощущаешь близость божества, я вершил суд над самим собой; впервые мне приходилось быть в роли обвиняемого в поступке, совершенном под влиянием гнева и страха.
I retraced every step of our conversation from the moment when I had found him crouching beside me, heedless of my thirst, and pointing to the fire and smoke that streamed up from the ruins of Weybridge.	Я припоминал все наши разговоры с минуты нашей первой встречи, когда он, сидя возле меня и не обращая вниманий на мою жажду, указывал на огонь и дым среди развалин Уэйбриджа.
We had been incapable of co-operation--grim chance had taken no heed of that.	Мы были слишком различны, чтобы действовать сообща, но слепой случай свел нас.
Had I foreseen, I should have left him at Halliford.	Если бы я мог предвидеть дальнейшие события, то оставил бы его в Голлифорде.
But I did not foresee; and crime is to foresee and do.	Но я ничего не предвидел, а совершить преступление значит предвидеть и действовать.
And I set this down as I have set all this story down, as it was.	Я рассказал все, как есть.
There were no witnesses--all these things I might have concealed.	Свидетелей нет - я мог бы утаить свое преступление.
But I set it down, and the reader must form his judgment as he will.	Но я рассказал обо всем, пусть читатель судит меня.
And when, by an effort, I had set aside that picture of a prostrate body, I faced the problem of the Martians and the fate of my wife.	Когда я наконец усилием воли заставил себя не думать о совершенном мною убийстве, я стал размышлять о марсианах и о моей жене.