Война на Финском побережье 1854-1855 гг.

Генерал-губернатор Берг внимательно следил за «фрондой» и особенно интересовался её сношениями с финляндскими эмигрантами, удалившимися в Швецию, где они содействовали пропаганде панскандинавизма, желая вовлечь в её сети также и Финляндию. Разные политические выходки «университетских» повели к тому, что Государь повелел ничего важного впредь не предпринимать в университете без ведома генерал-губернатора. Однако, и действиями гр. Берга Император Александр 11 остался не вполне доволен. Отголоском университетских фантазеров явилась также нашумевшая в свое время так — называемая «история в Телэ» (предместье Гельсингфорса). Она сводилась к тому, что университетская молодежь на обеде с обильным возлиянием принялась за тосты с шутками и остротами политического характера. Поднимались бокалы за «наихристианнейшего султана Турции», за его союзников, за маршала Канробера, за ген. Берга и др. (Остроты были построены, между прочим, на том, что среди прислуги ресторана оказался кельнер Канн Роберт, а среди пировавших — Эдвард Берг, впоследствии известный финляндский публицист). В речах было много дерзости, а в поведении — много бестактности. Далеко не все финляндцы одобрили «историю в Телэ». Ген. Берг стал думать о реформе университета. Проф. Рейн, описывая эту историю, говорит, что «только политическая наивность» могла усмотреть в ней юношескую шутку. Генерал-губернатор энергично принялся за уничтожение зла, корнем которого «были, — по словам Рейна, — все-таки те глупцы и пустые фантазеры, которые ввели смуту в финляндском обществе».

В мае 1855 г. генерал-адъютант (Берг) сообщил министру статс-секретарю гр. Армфельту о существовании в Финляндии общества, возбуждающего край против нашего правительства. В декабре того же года ген. Берг донес военному министру о том, что Квантен опубликовал в Швеции брошюру об учреждении союза Скандинавских государств, в состав какового должна была, по мысли автора, войти также и Финляндия. «Я представил, — прибавляет ген. Берг, — эту брошюру канцлеру, который ответил, что считает ее столь же опасной, как бомбардирование. Из приложенного письма увидите, что лорд Пальмерстон, по своим революционным взглядам, ухватился за эту идею, чтобы придать ей значение. Не лишне прибавить, что английское правительство подхватывает революционные идеи повсюду, где можно».

Догадки ген. Берга основывались на сообщении Кудрявского из Гамбурга (от 22 дек. 1855 г.). Кудрявский писал, что во время поездки ген. Канробера в Стокгольм, в «Times» появилось письмо за подписью «Норвежец» («Norvégien»). Оно впервые привлекало внимание общества Англии к Финмаркену, который вслед затем сделался поводом к ноябрьскому трактату, заключенному союзниками с Швецией. Теперь «Times» поместил новое письмо того же «Норвежца», который есть никто иной, как лорд Пальмерстон. Он (лорд) убедился, что финляндцы выразили отвращение к новому подчинению их Швеции, а потому стал изыскать иное средство, к ограничению захватов России, чем отнятие от неё Финляндии. Это средство следующее: надо объявить отмену постановления 1852 г. о престолонаследии Дании и создать Скандинавский союз таким образом, чтобы после смерти или отречения нынешнего короля Дании, три королевства были поставлены под управление династии Бернадотта. Вот о чем, — прибавляет Кудрявский, — мечтают теперь западные державы и возможно, что эта тройственная уния была предметом разговора ген. Канробера. Во всяком случае обращает на себя внимание, что этот «Норвежец» всегда является предвозвестником того, что вскоре затем исполняется в этих странах.

В то же время ген. Ф. Берг доносил военному министру, что Швеция вооружается для будущей войны с Россией, стокгольмские газеты поддерживают воинственное настроение и шведский флот, как говорят, должен быть готов к выступлению в море 1 марта (1856 г.). Все это ставилось в связь с приготовлениями в Англии, где намеревались выслать в Балтику 204 судна, сверх французских. На случай присоединения Швеции к нашим врагам, при возобновлении военных действий, ген. Берг излагал свои предположения и говорил, что на Финляндию следует при этом обратить особое внимание.

К предположениям Кудрявского поучительно прибавить, что Наполеон III, во время посещения Англии в 1857 г., в разговоре с лордом Пальмерстоном, выразил, что он, император, рад тому, что имел возможность в настоящий свой приезд пролить свет на один из важнейших вопросов, а именно на Скандинавский. «Он заявил лорду Пальмерстону, что население желает слития трех государств севера, но что он опасается, как бы, в случае соединения Дании с Швецией, Англия не воспротивилась бы овладению Гольштинии Пруссией, дабы последней не досталась бесподобная Кильская гавань, на что лорд Пальмерстон ответил ему: «Нисколько».