Война взаперти (СИ)

— Может, я все-таки останусь? — предложил Деррик. — Ты свяжешь меня обратно, и мы мило поболтаем до утра. Ну не убьют же меня твои земляки. Они не выглядят дикарями и иногда говорят разумные вещи. В конце концов они обязательно поверят мне. А если я уйду, то уж точно не смогу поделиться кровью с тобой или с кем-нибудь из твоих друзей. И все здесь умрут.

— Что за чушь! — Лили силой развернула его к двери и толкнула вперед. — Во-первых, я по-прежнему не верю в Безликую болезнь, и кретин вроде тебя, который не разбирается ни в медицине, ни в людях, не убедит меня в том, что у серых не ветрянка. Во-вторых, не для того я вляпалась во все это дерьмо, чтобы ты не смог спастись! Иди уже!

Он вздохнул.

— Ну как знаешь. Черт, не Центр, а какое-то стадо упертых баранов. Тогда прощай, Лили. Спасибо тебе за все. — И добавил после паузы: — Жаль, что мы больше не увидимся. Мне почему-то кажется, что мы могли бы подружиться.

«Да я почти каждую ночь сны про нашу дружбу смотрю», — подумала Лили и не сумела сдержать горькую улыбку. Какая все-таки ирония судьбы, как все странно повернулось. Будто она протянула руку помощи человеку, искупая перед ним вину за то, чего в реальности никогда не случалось.

— Прощай, — выдавила из себя она и без сил опустилась на землю. Озноб уже основательно донимал ее — видимо, простудилась от ночной прогулки в легкой одежде.

— Эй, ты в порядке? — встревоженно спросил Деррик, вглядываясь в ее лицо.

Лили хотела сказать, что да, спасибо, иди уже, но стоило ей открыть рот, как совсем рядом снова раздался знакомый отвратительный хохот. Не может быть, она ведь ясно видела, как тот мерзавец уходил спать!

— Ха-ха-ха, Лили! — Старикашка Браун стонал и вытирал слезы, опираясь на ружье. — Я уже не могу сдерживаться, прости. Это невероятно смешно! Ты что же, думала, я тебе поверил и оставил вас вдвоем? Ха-ха-ха! Вот это представление! Настоящая мелодрама!

У Лили все закружилось перед глазами. Вот теперь точно — катастрофа. Ну и дура же она.

— Вставай, бежим отсюда! — Деррик схватил ее за локоть и рывком поднял на ноги.

Она хотела подчиниться, последовать за ним, но сумела сделать лишь шаг — и провалилась в бессознательную тьму.

========== 3. Кувырком ==========

Жар мешал связно мыслить, но одно Лили знала точно: ей нужна кровь Деррика. Как можно больше. Прямо сейчас.

Он сидел на стуле, спиной к ней, сгорбившийся и беззащитный. Он устал. Две ночи не смыкал глаз, спал урывками, когда можно было не опасаться, что Лили начнет метаться и бредить.

Это удачный момент. Бдительность Деррика ослаблена. Лили сильнее. И ей действительно нужна его кровь — вся, иначе не поправиться. Лили подобралась, превратилась в трепещущую пружину, что вот-вот распрямится. Мгновение — и она прыгнула на Деррика, повалила на пол, вгрызлась в его руку, силясь добраться до вены. Рот наполнился противным, соленым, но ради выздоровления придется потерпеть. Нужно пить, глотать, высосать как можно больше. Лили оторвалась от раны, расширила края ногтями, избавилась от противных лохмотьев кожи. Припала снова. Мало! Лучше найти артерию.

Как ни странно, Деррик не сопротивлялся. Он лежал на спине, глядя в потолок, и солнечная пыль ложилась на его волосы. Лили сидела сверху — ноги были неприлично раздвинуты, но ее это не волновало.

«Сонная артерия», — решила она, скользнув взглядом по открытой шее Деррика. Зашарила руками по полу, надеясь отыскать что-нибудь острое, и в ладонь сам собой лег ржавый гвоздь.

Деррик странно улыбнулся ей, сглотнул и закрыл глаза. Он все понял и покорился. Отлично.

Когда Лили полоснула его по горлу, красным стал сам солнечный свет.

В тот же миг она проснулась. И сразу вздрогнула: обстановка в реальности в точности повторяла ту, что была в едва окончившемся кошмаре. Но следом за мистическим ужасом, вызванным совпадением, пришло рациональное объяснение, а за ним — облегчение. Всего лишь спальня Маргарет. Лили много раз ночевала здесь и знала почти каждый предмет в этой комнате. Та, другая, что сидела внутри — в голове — и создавала сны, на сей раз поленилась придумать что-нибудь оригинальное.

Жмурясь, Лили приподнялась на локте и огляделась. Сквозь занавеси в помещение проникал тихий осенний свет. На полу стоял таз с водой, вокруг были разбросаны скомканные тряпки. Возле ее ложа торчал стул из сна. Со стены улыбалась фотокарточка: Лили, Джейк, посередине — Маргарет. Счастливые. До замужества. До беременности.

Лили вздохнула, отвела взгляд от снимка, села на постели, свесила ноги. У нее ничего не болело, но она чувствовала слабость и головокружение. Ночная рубашка неприятно пахла лежалым бельем — видно, Маргарет поделилась старым тряпьем из потайных недр гардероба. И правильно сделала: не в шелка же больного человека одевать.

Скрипнула дверь — как раз в тот момент, когда Лили брезгливо нюхала ворот сорочки. Оглянувшись, она вспыхнула и торопливо нырнула обратно под одеяло.

— Ты бы хоть постучал… Деррик! — Имя прошлось тем самым ржавым гвоздем по горлу. Стыд-то какой, она ведь почти голая!