Волчье время

На берег они высадились в непроглядной тьме - дождь по-прежнему лил, как из ведра, а камни, по которым перекатывались волны белой пены, были неустойчивыми, острыми и скользкими. Кэлрину не хватило духу возмутиться, когда Алвинн бесцеремонно закинул его единственную руку себе на плечо, следя за тем, чтобы Отт не споткнулся и не разбил себе лоб. Самому Алвинну буря, похоже, была нипочём – как и сопровождавшим их островитянам. Даже промокшая, растрепанная Айрис прыгала с камня на камень, как ни в чем не бывало – а вот Кэлрина после долгих часов выматывавшей душу качки до сих пор шатало и подбрасывало, словно земля под ним ходила ходуном. Приходилось цепляться за Безликого, чтобы держаться на ногах.

- Ты знаешь это место?.. – спросил Алвинн у едва перебиравшего ногами Отта.

- Да. Мы пару раз высаживались здесь, когда ходили с таном Аггертейлом на «Бурерожденном», - отозвался Кэлрин. – Это хорошее место, чтобы переждать тут непогоду. На Фелунде никто не живет, но наверху есть грот, где можно переночевать. И пресная вода... Даже если пристать сюда в рыбачьей лодке, без каких-либо припасов, здесь можно спокойно продержаться пару дней.

- Мне здесь не нравится. У меня нехорошее предчувствие, - сказал Безликий настороженно. Но Кэлрин только фыркнул.

- Эка невидаль!.. Я уже и забыл, когда у меня не было плохих предчувствий, - сказал он. Мысли о близком отдыхе сделали Отта оптимистом. – Хотя не стану спорить – когда я был здесь в прошлый раз, этот остров выглядел гостеприимнее, - признался он, невольно вспоминая теплый летний день, лазурную при свете солнца бухту и чахлые миртовые деревца, цепляющиеся за скалы.

С того дня прошло примерно десять лет, но Кэлрин полагал, что здесь едва ли что-то изменилось. Рыбаки, пираты и контрабандисты всегда останавливались на Фелунде, по традиции Берегового братства оставляя в гроте подношения для тех, кто причалит здесь после них. В прошлый раз, когда Кэлрин и его спутники заночевали здесь, они нашли в дальнем углу сухой пещеры связку дров, мешочек с солью, сточенный рыбацкий нож, кремень, кресало и даже нанизанные на леску рыболовные крючки, которые неведомый даритель аккуратно положил на плоский камень, чтобы их случайно не втоптали в покрывавший пол песок. Отт подумал, что сейчас было бы очень кстати обнаружить наверху запас сухих дров, поскольку в такую погоду на всем острове не подберешь ни одной щепки, которая бы еще не вымокла насквозь.

Тропа, ведущая от бухты к гроту, круто забирала вверх, и, чтобы не отстать от Альбатроса с Айей, Кэлрину приходилось почти висеть на Алвинне. Когда тот неожиданно и безо всяких видимых причин остановился – замер посреди тропы, как каменное изваяние – Отт изумленно охнул и не полетел лицом на землю только потому, что Алвинн ожидал чего-то в этом роде и не дал ему упасть.

- Наверху кто-то есть, - сказал Безликий – и от его интонации по спине Кэлрина прошёл озноб. Отт успел так привыкнуть к его обществу, что очень редко вспоминал о том, кем Алвинн был на самом деле. Но иногда Алвинн выглядел до одури пугающим. Как, например, сейчас. – Они зажгли костер. Я чувствую запах дыма.

Айя и Альбатрос остановились. Сам Кэлрин никакого запаха не чувствовал, но сомневаться в словах Алвинна было бессмысленно – Саккронис доказал, что зрение, слух и обоняние «кромешников» куда острее человеческих.

- Сможешь подобраться к ним и незаметно выяснить, что там за люди?.. – осторожно спросил Отт. – Кто знает, может, это просто рыбаки, которые пережидают шторм.

- Я выясню, - пообещал Безликий. Прозвучало это так зловеще, что, когда Алвинн уже исчез в промозглой темноте, Отт запоздало пожалел, что не попросил его не предпринимать никаких действий, даже если выяснится, что наверху находятся враги. Впрочем, Алвинн быстро вернулся – и теперь он выглядел почти расслабленным, если, конечно, это слово вообще могло быть применено к Безликому.

- Это свои, - сообщил он. – Их там довольно много, и похоже, что это солдаты, а не моряки и не контрабандисты, но я слышал, как их часовые говорят на аэлинге. Их корабль – или корабли – наверное, пристали с другой стороны, поэтому мы их не видели.