Волчица и пряности. Том IV

Доказать, что человек не послан церковью Энберга, почти так же сложно, как доказать, что этот же самый человек не дьявол. В то же время крылья ангела служат достаточным подтверждением недьявольской сущности, поэтому путники могли показать, что не связаны с церковью Энберга, позволив Эльзе увидеть уши и хвост Холо.

— А… А…

— Они настоящие, разрешаю потрогать.

На миг Лоуренсу показалось, что Эльза согласно кивнула, но она наклонила голову и схватилась за грудь. А затем, издав странный хрип, упала без чувств.

Лоуренс положил девушку на грубую кровать и тяжело вздохнул. Он думал чуть-чуть напугать Эльзу и надавить на неё, но перегнул палку. Впрочем, девушка всего лишь потеряла сознание, так что рано или поздно должна прийти в себя. Тем временем кое-что другое привело его в изумление: хоть и известно, что Церковь воспевает честную бедность, но почти полное отсутствие мебели заставляло усомниться, действительно ли Эльза здесь живёт.

Повернув направо по коридору, Лоуренс очутился в гостиной с камином, прилегавшей к молельному залу, а из него вела наверх лестница. Кровать находилась в комнате на втором этаже, поэтому пришлось подняться туда, чтобы положить бесчувственную Эльзу. Кроме кровати здесь были лишь стол со стулом, открытый том Священного Писания и какие-то бумаги, а также несколько писем. На стене висело единственное украшение — венок из соломы.

На втором этаже оказалось две комнаты — вторая использовалась как кладовка. Лоуренс не собирался её обыскивать, но, едва взглянув, сразу пришёл к выводу, что записей отца Франца там нет. В кладовке он обнаружил полотно с ритуальной вышивкой (такими пользуются во время церемоний или праздников, проводимых по церковному календарю), подсвечники, мечи и щиты — все эти вещи были покрыты пылью: очевидно, отсюда их не доставали давно.

Едва Лоуренс закрыл дверь в кладовку, как за спиной раздались чьи-то лёгкие шаги; обернувшись, он заметил Холо, — видимо, она прошла весь коридор, который кольцом охватывал молельный зал, а заодно осмотрелась в самой церкви. Выражение лица девушки было мрачным, но вряд ли она переживала из-за упавшей в обморок Эльзы, — скорее, попытка найти записи Франца, окончившаяся неудачей, привела её в такое расположение духа.

— Лучше расспросить её. Спрятанные записи нам не найти.

— И по запаху не найдёшь? — бездумно спросил Лоуренс.

Холо прыснула со смеху, и он поспешно добавил:

— Прости.

— Никак не очнётся? Я думала, она покрепче будет.

— Тут другое. Видишь ли, похоже, положение её хуже, чем я себе представлял.

Мысленно попросив прощения у бесчувственной Эльзы, он просмотрел письма, лежавшие на столе, и теперь знал, каким образом девушка пыталась предотвратить вмешательство Энберга: во-первых, обратить внимание другой церкви на то, что и Энберг, и Терэо равно исповедуют Истинную веру; во-вторых, попросить покровительства какого-нибудь аристократа, чтобы исключить вооружённое вторжение. Однако в ответе знатного землевладельца указывалось, что его поддержка есть скорее дань уважения покойному Францу, нежели знак доверия Эльзе.

Кроме этого, нашлись и письма от священников крупных епархий, о которых слышал даже Лоуренс.

Он оказался прав: судя по дате, проставленной на одном из писем, в день его визита к деревенскому старосте внезапный гость в дорожной одежде привёз именно письмо с подтверждением покровительства от аристократа.

Можно было только гадать, с какой тревогой Эльза в ожидании ответа встречала любых чужаков.

Но Лоуренс подозревал, что больше всего девушка переживала о другом. Он не мог выбросить из головы покрытые пылью принадлежности для богослужений в кладовке. Видно, что Эльза изо всех сил старалась помочь старосте, но, кажется, сельчане не спешили выразить ей свою благодарность. Судя по услышанному в таверне, жители деревни знали о том, что положение у них нелёгкое, и невзлюбили Эльзу, так или иначе причастную к этому. С церковью в Терэо не считались, тут можно не сомневаться.

Внезапно с кровати донёсся тихий стон:

— Ммм…

Эльза пришла в себя.

Лоуренс знаком остановил Холо (она вскинулась, словно волчица, уловившая топот заячьих ног) и кашлянул. Очнувшись, Эльза не стала резко вставать, лишь медленно открыла глаза и теперь будто бы не знала, что сделать в ответ на слова Лоуренса: удивиться, испугаться или рассердиться. Целая гамма чувств отразилась на её лице, но после некоторой внутренней борьбы девушка, кажется, выбрала озадаченную гримасу, слегка кивнула и со вздохом выдала:

— Вы не будете меня связывать?

Следовало отдать ей должное: любая другая девушка на её месте завизжала бы или заплакала.

— Я думал это сделать, если бы вы позвали людей. В котомке у меня лежит верёвка.

— А если я закричу сейчас?

Тут Эльза посмотрела куда-то в сторону, видимо на Холо. Волчица просто на месте не могла усидеть: до того ей не терпелось расспросить про предания о языческих богах.

— Думаю, все мы не желаем такого исхода…