Волчица и пряности. Том V

— Ты думаешь, я шучу?

— Думаю, да, — мгновенно ответил Лоуренс, но вовсе не из-за того, что держал себя в руках.

Совершенно наоборот.

Схватив Холо за плечи, он оторвал её от себя и посмотрел на неё в упор.

Она улыбалась, но это была не та улыбка, что выводила его из себя.

— Ты и вправду милый.

Лоуренс прогудел, что такие слова подходят ей, только если она будет щекотать его под подбородком и ехидно улыбаться.

— Я говорю серьёзно. Если бы я так пошутила, ты бы очень, очень разозлился. Так что…

Лоуренс всё ещё держал её за плечи. Она накрыла своими руками его руки.

— Когда-нибудь ты простишь меня. Потому что ты добрый, — подытожила она.

Пальцы у Холо тонкие, ногти острые, но очень красивой формы. И когда без лишних усилий они вонзились в тыльную сторону его ладони, Лоуренс ощутил боль, но всё равно не отпустил её.

— Наш договор… Я должен сопроводить тебя на родину.

— Мы уже почти приехали.

— Но почему… на полпути?

— Люди меняются. Обстоятельства меняются. И разумеется, моё настроение тоже.

Сказав это, Холо горько усмехнулась. Но Лоуренс понял, что она усмехается над тем, как жалко сейчас выглядит.

На секунду его охватил ужас. Она что, решает такие вещи по настроению?..

— Похоже, есть ещё невозделанная земля. Но это не значит, что по ней можно потоптаться грязными ботинками.

Безусловно, Холо обожала ставить Лоуренса в тупик и наслаждаться его смущением, но раз за разом он привыкал к её шуточкам, и теперь ей приходилось пускать в ход тяжёлую артиллерию. Но даже она считала, что шутить на такую тему недопустимо.

— С чего вдруг так внезапно?

— Та девушка права.

— Эйб?..

Холо кивнула и отпустила руку Лоуренса.

На руке выступила кровь. Девушка извинилась одним взглядом и продолжила:

— Человека можно купить за деньги…

— …но нельзя купить его отношение?

— Поэтому нам нужно беречь его. Та девчонка умна… — Холо нанесла удар с неожиданной стороны, прижимаясь щекой к руке Лоуренса. — Я хочу, чтобы наши отношения оставались хорошими… Поэтому лучше расстаться.

Лоуренс не понимал, что она несёт.

Когда он спросил её в Терэо, что они будут делать, когда доберутся до её родины, Холо ушла от разговора. Тогда Лоуренс подумал, что она промолчала из-за того, что ответ очевиден: когда они доберутся до её родины, их путешествие окончится. Это договор, и у него есть свойство заканчиваться. Лоуренс всегда знал, что момент расставания наступит. Но ему очень нравилось путешествовать с ней и хотелось продлить это удовольствие настолько, насколько возможно.

Пусть это по-детски, но он поддался иллюзии.

И разве Холо не хочет того же? Конечно, да. Лоуренс был в этом уверен, когда оглядывался на весь их путь. Тогда какая может быть связь между завершением путешествия и хорошими отношениями?

Холо видела, что Лоуренс даже не пытается скрыть своё смятение, и грустно сказала, продолжая прижиматься щекой к его руке:

— Болван. Неужели ты правда не понимаешь?

Она не издевалась и не сердилась, а только смотрела на него устало, но с любовью, будто на трудного ребёнка. Подняв голову, она сняла его руки со своих плеч и медленно заключила его в объятия.

— Наше путешествие прекрасно… Я смеялась, плакала и даже выходила из себя, будто детёныш, хоть я опытная и мудрая. Наше путешествие словно яркий луч света в моей длинной одинокой жизни. Как бы я хотела, чтобы оно длилось вечно.

— Ну так… — начал было Лоуренс и осёкся.

Это было невозможно.

В конце концов, Холо не человек. Продолжительность их жизней слишком различается.

— Ты правильно соображаешь, но тебе не хватает опыта. Я думала, ты быстро поймёшь, ведь ты торговец и всё время гоняешься за прибылью. Я не говорю, что не хочу видеть тебя на смертном одре. Мне такое… не впервой.

Голос Холо звучал холодно и отрывисто, будто зимний ветер над бурым голым полем.

— Будь у меня больше самообладания, я бы дотерпела до того, как мы вернёмся на мою родину. Я была в этом уверена, ещё когда мы проезжали последнюю деревушку. Но… ты слишком хороший человек. Что бы я ни делала, ты всегда рядом, ты делаешь всё, о чём бы я ни попросила. И это невыносимо! Невыносимо…

Лоуренса совершенно не радовали её слова, будто взятые с последней страницы рыцарского романа. Он по-прежнему не понимал, что на самом деле имеет в виду Холо, но кое-что ему стало ясно: её речь закончится словами «поэтому давай лучше расстанемся здесь».

— И мне… страшно.

Хвост Холо вздыбился: она очень волновалась.

Это было в тот вечер, когда она съела жареного поросёнка. Она сказала, что боится. Тогда он совершенно её не понял, но теперь по её словам догадался, что бояться она может только одного.

Но он не понимал, почему она этого боится. А Холо хотела, чтобы понял.

В тот вечер она сказала, что гораздо хуже, если он догадается. Но сейчас поменяла своё мнение: теперь гораздо хуже, если он не догадается.

Холо — Мудрая Волчица. Она ничего не делает просто так и крайне редко ошибается. Значит, исходя из услышанного, он может понять.

Голова Лоуренса работала на полную катушку. Его цепкая память, которой он, как торговец, гордился, сейчас изо всех сил старалась выдать ему нужную информацию.