Волчица и пряности. Том V

— Угу… Но это вполне понятно. Сам подумай. Моя соперница была, конечно, не настолько красива, как я, но всё же довольно симпатичной. Когда она влила в себя столько вина, что её лицо опухло и покраснело, я подумала, что и я, гордая Мудрая Волчица, буду выглядеть так же отвратительно, и тогда меня вырвало.

Лоуренс рассмеялся, услышав оправдания Холо, ведь, независимо от исхода, во время состязания наверняка обе девушки выглядели ужасно.

Холо скрестила руки на груди и состроила кислую мину. Она вела себя немного по-хулигански. Было бы весело, если бы это изначально было шуточным разговором.

— И всё-таки ты любишь вино, несмотря на печальный опыт, — подколол её Лоуренс.

— Ты редкостный болван, — парировала Холо.

Риголо не оказалось дома.

Им открыла Мельта, одетая, как всегда, в монашеское одеяние.

— Как вы быстро читаете! У меня даже на коротенькую легенду уходит около месяца.

Она сказала так не из скромности, а скорее из смущения, и это выглядело очень мило.

Несмотря на то что он так подумал, Холо его ни разу не пнула, пока Мельта брала ключ из ящика стола и вела их в дом.

— Господин Риголо сказал, что вы можете не стесняться и взять любую книгу, — произнесла Мельта и распахнула дверь в архив, держа свечу.

— Хочешь что-нибудь ещё почитать? — спросил Лоуренс у Холо, та неопределённо мотнула головой.

— Тогда, пожалуйста, проходите. Какой бы ценной ни была книга, судьба её печальна, если у неё нет читателя.

— Большое спасибо. — Лоуренс улыбнулся и склонил голову в знак благодарности.

Пожалуй, добросердечность Мельты была её природным качеством, а не результатом обращения в монахини.

— Книги, которые вы брали, переписал на современный язык дед Риголо, но более старые фолианты написаны древним языком, и их может быть трудно читать.

Холо кивнула в ответ на слова Мельты, взяла свечу и двинулась вдоль книжных полок. Лоуренс подумал, что на самом деле ей нечего там читать и она просто делает это, чтобы убить время. И танец на постоялом дворе она затеяла по той же причине.

Даже если они оба это понимали, это всё равно было хорошей идеей, ведь так они могли попробовать расстаться с улыбкой на устах. Но это не помогло.

— Извините…

— Да? — Мельта отвела взгляд от огонька Холо и повернулась к Лоуренсу.

— Это очень наглая просьба с моей стороны, но не могли бы вы показать мне сад Риголо?

Лоуренс испугался, что его мысли становятся такими же мрачными, как атмосфера книжного архива.

Мельту ни капли не удивила такая просьба, она тепло улыбнулась и сказала:

— Я думаю, цветы в саду будут рады вас увидеть.

— Холо! — позвал Лоуренс, и Холо выглянула из-за книжной полки. — Будь осторожна с книгами.

— Я знаю.

Мельта кротко рассмеялась:

— Всё в порядке. Господин Риголо гораздо хуже с ними обращается.

Лоуренс подозревал, что так оно и было, но всё же должен был предупредить Холо.

Вместе с Мельтой они вернулись на первый этаж. Он надеялся, что его мрачные мысли рассеются, когда он увидит прекрасный сад.

— Хотите что-нибудь выпить?

— Нет, благодарю вас.

Мельта поклонилась и тихо вышла из комнаты. Кажется, она пропустила его слова мимо ушей.

Если бы Лоуренс пришёл сюда по торговым делам, он не преминул бы воспользоваться её любезностью, но сейчас визит был только в их с Холо интересах, и ему не хотелось доставлять ещё большие неудобства хозяевам. Всё же он был торговцем и всегда мыслил категориями «мне — тебе».

Однако один из постулатов Церкви гласит: «Поделись с ближним своим».

— Уф, ну всё, — отмахнулся Лоуренс от рассуждений и обратил взор на сад Риголо.

Лоуренс слышал, что прозрачное стекло очень трудно производить. И дело не только в высокой стоимости: при изготовлении оконных стёкол возникали различные трудности.

Через множество соединённых друг с другом кусочков стекла виднелся сад, содержание которого требовало ещё больше забот. Было очень странно видеть в разгар зимы зелёную траву и белые цветы.

Риголо с гордостью сказал, что требуется немало сил, чтобы поддерживать сад в цветущем состоянии круглый год. В это охотно верилось. Наверное, Риголо часто сидит за столом и любуется пейзажем, и это зрелище никогда ему не надоедает. А заботящаяся о нём самом Мельта наверняка наблюдает за ним со спины и ласково улыбается.

Какая живописная картина! Лоуренс ощутил укол зависти и, обнаружив в себе это чувство, грустно улыбнулся и отвёл взгляд.

В кабинете повсюду лежали бумаги и пергамент из воловьей кожи. На первый взгляд казалось, что здесь царит беспорядок, но если приглядеться, то становилось понятно, что это организованный хаос. Трудно было назвать это место домом или рабочим местом — лучше всего подходило слово «берлога».

Наверное, Эйб и Риголо были близки, раз здесь стояла статуэтка Девы Марии. А может, она ему просто всучила её из остатков.

Статуэтка лежала в деревянном ящичке и была обёрнута в хлопковую ткань, сверху лежал маленький свиток, перевязанный красной нитью. Видимо, это сертификат Церкви, удостоверяющий, что статуэтка освящена.

Она была размером примерно в две ладони Лоуренса, если бы он вытянул пальцы.