Волшебник в Бедламе

На ее плечи ниспадали незаплетенные блестящие каштановые волосы. Маленькие глаза почти пропадали в складках жира, так же как и рот, а курносый нос был едва заметен. С нее поверх бежевой накидки свисал плащ с капюшоном цвета орехового сока. Но ступала она твердо и говорила с властностью генерала. Ее лучники носили коричневые кожаные жилеты и рыжеватые штаны плюс хорошо набитые колчаны и длинные луки — в данный момент натянутые.

Женщина остановилась в нескольких шагах от Гара и, нахмурясь, обшарила взглядом его лицо. После чего удовлетворенно кивнула.

— Я — Лапэн. Добро пожаловать к нашему бедному очагу, хотя я предпочла бы, чтобы вы не дождались нашего прихода.

— Так же, как и пэр Кор, — кисло заметил Гар.

— Гар, помолчи! — прошипела Мадлон. Но глаза Лапэн стали твердыми и непрозрачными. Она повернула голову к Дирку.

— По-моему, мне следовало бы в ответ на это рассердиться.

Дирк уставился на нее, не находя слов, но голос позади него отозвался:

— Не стоит, мамаша Лапэн, — и Юг, усмехаясь, выступил вперед к огромной женщине. — Прости его, он иноземец и мало что понимает в хороших манерах. Но при всем при том он хороший человек и вернул меня тебе в целости и сохранности вместе с несколькими новыми достойными рекрутами.

Гар нахмурился.

— Спасибо тебе, Юг, но у меня у самого есть язык.

— Он такой грубый, что тебе лучше им совсем не пользоваться, — ехидно отозвалась Лапэн. — Я думаю, тебе понадобится заступник, и ты едва ли можешь требовать лучшего, чем мой же собрат-капитан.

Дирк и Гар ошеломленно уставились на нее.

Позабавленный этим Юг, улыбнулся им.

— Бросьте, ребята. Вы же знали, что я очутился в клетке не за кражу цыпленка.

Когда они добрались до лагеря изгоев, Юг позаботился об их обмундировании. Оно не могло избавить их от богатой коллекции царапин и колючек, набранной ими по дороге, но в нем было определенно теплее, чем в холодном ночном воздухе леса. Они надели воробьино-коричневые туники, довольно тонкие на локтях, с несколькими крупными разрывами, и рейтузы из той же материи. Юг же вернулся к тому времени, когда они кончили переодеваться, весьма преображенным. Теперь на нем были, как и на остальных лесных разбойниках, кожаная жилетка, рыжеватые штаны и ухмылка шириной в милю.

— Хорошо все-таки вернуться к своему собственному месту жительства, — признался он, кладя им руки на плечи. — А теперь займемся честной трапезой.

Он вывел их из кустов к большому костру в центре лесной поляны, над которым жарилась на вертеле туша. Дирк принюхался и узнал оленину, усомнившись при этом в слове «честной». Желудок, однако, уведомил его о том, что вопрос этот чисто академический. Юг сунул ему деревянную тарелку, а другой изгой шлепнул на нее дымящийся недожаренный кусок мяса. Дирк отошел назад, подыскал удобное бревно, сел и набросился на еду.

После четвертого откуса, когда в голове у образовалось место для других дел, он поднял взгляд и осмотрел лагерь, продолжая задумчиво жевать мясо. Единственным источником освещения, помимо искрящегося сияния звезд, служил большой костер. Изгои собрались вокруг огромного пламени группами по пять-шесть человек, оснащая стрелы вороньими перьями, мастеря луки, затачивая наконечники стрел, а женщины скребли шкуры, штопали одежду — или, равно и мужчины, и женщины, просто сидели сплетничали, в то время как кучка детей носилась кругом со смехом и радостными воплями.

Рядом с ними Юг объяснял Гару:

— Лапэн сбежала из Домов несколько лет назад и явилась сюда одна. Немногочисленные изгои в этом лесу собрались вокруг нее — потом еще и еще: всегда есть те, кто сбежал из поместий. Но примерно год назад они начали приходить в больших количествах и чаще, до тех пор, пока у нас здесь, в нашем приятном лесу не стало теперь двунадесять на двенадцать человек.

— Отчего же возник этот внезапный наплыв? — нахмурился Дирк. — Они сказали?

Юг, усмехаясь, повернулся к нему.

— О, да, именно они-то и принесли нам новость, что Волшебник снова находится в стране, приказывая всем кулам приготовиться.

Дирк поперхнулся непрожеванным хрящом.

— Жизнь тут нелегкая, — продолжал объяснять Юг Гару, колотя Дирка по спине. — Постоянный тяжелый труд, и всегда есть опасность рейда солдат. Но нет нужды ни перед кем гнуть спину, и, хотя пищи достаточно, мы все, что имеем, делим поровну: никто не гребет все под себя, как делают пэры. Никто не умирает с голоду.

Гар медленно кивнул.

— Значит, никто не владеет ничем, но все владеют всем.

Дирк бросил на него раздраженный взгляд, а Юг выглядел озадаченным.

— А это еще что за чушь? Каждый мужчина владеет своей одеждой и своим оружием, каждая женщина — своей одеждой и добром своего домохозяйства. Это они изготавливают сами. Кто будет отрицать их право на это? Мы что, по-твоему, пэрики?

По крайней мере, у Гара хватило ума выглядеть смущенным. Но он продолжал гнуть свое:

— Женщины владеют добром своего хозяйства? Не мужчины?

Юг слегка склонил голову набок.

— Да как они могут? Разве они знают, как заботиться о своих вещах? Не понимаю твоих вопросов, иноземец.