Читаем Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров полностью

Тем не менее и у Дуралеев имеется собственная история взросления. В детстве они обычно любвеобильны и дружелюбны. У них богатое воображение, и они всегда могут себя занять. Они готовы целый день смотреть мультики, сидя в пижаме с миской разноцветных рисовых хлопьев. Они хорошо ладят с другими – жадность, ревность или цинизм им чужды, поскольку непонятны. Как правило, у них есть и внешние отличительные особенности – широко распахнутые глаза, открытое дружелюбное лицо и заразительная улыбка. В семье это чаще всего самые младшие, возможно, любимчики. Их либо слишком защищают от суровой действительности, либо, наоборот, не занимаются ими совсем, и они растут как сорная трава. Поэтому им негде набраться житейской мудрости. Их главное желание – быть счастливыми и осчастливить мир вокруг. За это их и любят.

А теперь, включив ускоренную перемотку, посмотрим на повзрослевшего Дуралея – и увидим, что он совсем не изменился. Как это? Причиной всему главная отличительная черта Дуралея – ребячливость. Не верите? Перечитайте предыдущий абзац. Никого не напоминает? Джо, Келсо, Вуди, Кевин… Вот почему они все такие душки, такие милые и забавные. Если нужны еще доказательства, включите любую серию «Меня зовут Эрл» и понаблюдайте за Рэнди, незадачливым младшим братцем Эрла.

Вот Рэнди с Эрлом в суде:

РЭНДИ: Я попрошу судью разбить мне своим судейским молотком грецкий орех. Небось разлетится прямо как «Звезда смерти»… Давай я прямо сейчас попрошу, Эрл? Там сзади стоит парень с фисташками, не хватало еще, чтобы он меня опередил!

Вот кто-то пытается вклиниться между ним и Эрлом:

РЭНДИ (с улыбкой): Между нами нельзя пройти… Мы китайские близнецы.

Вот Рэнди возвращается в школу:

РЭНДИ: Ты знал, что все люди прежде были обезьянами?

ЭРЛ: Правда? А до обезьян?

РЭНДИ: Не знаю. Я и обезьяной-то себя не помню.

Мы с вами обсудим много присущих Дуралею особенностей, но у всех у них есть нечто общее – все они свойственны детям. Актеру и сценаристу нужно запомнить САМОЕ ГЛАВНОЕ: внутри Дуралея сидит ребенок. Иногда, готовя актера к подобной роли, я возвращаю его в детство. Причем, в отличие от драматического актера, ему требуется счастливый момент детства – рождественское утро, день рождения, получение велосипеда в подарок. Тогда актеру (и сценаристу) становится легче вжиться в этот наивный, восторженный образ.

Представьте себе, как ребенок с горящими глазами кидается к какой-то восхитительной находке. Или искренне полагает, что в консерватории делают консервы. Как умилительно он пытается рассказать какую-то историю или анекдот. И вы увидите Дуралея.

Смотри на жизнь с оптимизмом…

Как и Обаятельный Неудачник, Дуралей загорается любой возникшей у него идеей, собственной речью или неожиданным открытием. Это очень светлые люди. И к ним, несомненно, относится прелестное «солнышко» Эрин Хэннон (Элль Кемпер) из «Офиса».

ЭРИН: Одноразовые фотоаппараты – забавно, но как-то непрактично. Снимков-то потом не увидишь.

И хотя Эрин иногда «выходит в астрал», как Чудаки Не От Мира Сего, по натуре она прежде всего Дурочка. Она заботлива и добра ко всем сотрудникам офиса. То же самое относится и к оптимистичному дуралею Энди Дуайеру из «Парков и зон отдыха». Вот Энди пытается помочь своей начальнице Лесли Ноуп, которую сразила простуда:

ЭНДИ: Лесли, я вбил твои симптомы в эту штуку, и она говорит, что у тебя, возможно, нарушение защищенного соединения.

Эта светлая наивность никуда не исчезает с возрастом, поэтому такой же неизменно оптимистичный подход к любой проблеме мы наблюдаем и у старших представителей типажа – например, у Эда Нортона из «Молодоженов» в исполнении Арта Карни. Вот он пытается поднять настроение Ральфи, потерявшему работу:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов

Киновед Дмитрий Комм на протяжении многих лет читает курс, посвященный фильму ужасов, на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета. В своей книге, основанной на материалах этого курса и цикле статей в журнале «Искусство кино», он знакомит читателя с традициями фильма ужасов и триллера, многообразием школ и направлений на разных континентах и в различных социокультурных условиях, а также с творчеством наиболее значимых режиссеров, создававших каноны хоррора: Альфреда Хичкока, Роджера Кормана, Марио Бавы, Дарио Ардженто, Брайана Де Пальмы и других. Книга может быть рекомендована студентам гуманитарных вузов, а также широкому кругу любителей кино.

Дмитрий Евгеньевич Комм , Дмитрий Комм

Кино / Прочее / Учебники / Образование и наука