Восхождение на Макалу

Мы не должны видеть в альпинистах спортсменов, пик формы которых можно рассчитать, а потом выпустить их на орбиту стадиона или же на газон футбольного поля. Мы привезли вас на старт, результат за вами!

Прежде чем альпинист попадает на стартовую линию своей пусковой установки, он должен приложить много усилий и труда во имя общего дела. Потому что высочайшие горы мира — это не зеленый газон, не спортзал, не легкоатлетическая тартановая дорожка.

Мы с Лео принимаемся за неблагодарную работу. Целый день возимся на складе продуктов, проводя строгую инвентаризацию. В конце концов делаем вывод: при разумном хозяйственном отношении продуктов хватит минимум на сорок, максимум на пятьдесят дней. Мы можем выдержать у подножия Макалу до 10 июня при условии, что на обратном пути будем питаться в основном местными продуктами.

Конечно, 10 июня мы давно уже будем в автомобилях на дорогах Индии, на пути домой. Нет причин бояться голода, нет причин для беспокойства, мы можем целиком посвятить себя выполнению своей задачи. Однако нужно строго распределять продукты, соблюдать определенную величину порций, предназначенных для шерп и для альпинистов, выделить специальные порции для снабжения высотных лагерей. Необходимо пресечь попытки организовать самообслуживание в вопросах питания, потому что не успеешь оглянуться, как оно превратится в анархию. Нужно установить строгий контроль на кухне: один из членов экспедиции должен присматривать за приготовлением пищи и проверять расход продуктов. Дежурства на кухне имеют важное воспитательное значение, потому что если некто (опыт показывает, что каждый) с удовольствием садится за накрытый стол, над которым поднимается аромат вкусной еды, нужно, чтобы он доказал, что сам может оформить стол.

Воскресенье, пасха. Большинство шерп и альпинистов работают на ребре. Отдыхающие в базовом лагере играют в карты в оранжевой палатке, а шерпы играют в кости. С таким азартом, что не замечают ни времени, ни погоды, ни Макалу.

В разрывах между тучами появляется прекрасная Макалу в белой мантии нового снега, белоснежная и сверкающая. Уже формируется снежный флажок на вершине, а над ним — зловещая туча-рыба. Ужасно далеко желанная пора хорошей погоды, когда можно взойти на вершину. Несколько дней (меньше недели) непосредственно перед приходом летних муссонов в Гималаях стоит чудесная погода, как будто горы хотят напоследок насытиться солнцем и синевой неба. Потом на все лето они закутаются в тяжелые муссонные тучи, из которых постоянно сыплется снег. В специальной литературе и в устных рассказах об этом говорится с таким назойливым оптимизмом, что все с радостью верят в закономерный приход великолепной вершинной погоды до летних муссонов.

Но наступит ли такое чудесное время в этом, 1973 году?

А пока властвуют мороз и снег, а на ребре — метель. Сухие зимние дни с жестокими морозами миновали, и весна дает о себе знать все более частыми снегопадами. Высотомер постоянно показывает большую высоту базового лагеря над уровнем моря. С юго-запада через пик VI в Барунскую долину переползают теплые влажные тучи; охлажденные ледяным дыханием тибетских высот, они рассыпаются снегом. К полудню снегопад прекращается, туман, как нежданный гость, поднимается по морене и, молча любопытствуя, усаживается над лагерем.

Из высотных лагерей сообщают, что выпало полметра нового снега. Он занес закрепленные веревки, и надежды на быстрое восхождение, подготовленное до деталей, тают.

И вот 25 апреля вся экспедиция, альпинисты и шерпы, снова в базовом лагере. На несколько часов устанавливается ясная погода, наверное, самая высокая за все время температура соблазняет нас раздеться, но через минуту солнце сменяется снегом и морозом.

В ясные часы видна Макалу — белая четырехгранная пирамида, ледяные стены исчерчены бороздами лавин. На отвесных поверхностях снег не закрепляется и сыплется вниз, но выше, на стене и чехословацком ребре, он упорно держится. Снежный покров будто прибит гвоздями горных вершин, могучая черная башня на юго-восточном японском гребне, которая называется Черный жандарм, выглядит на фоне синего неба как елочная игрушка, обклеенная блестками. Сквозь снег просвечивают только черные породы, на стене Макалу угадываются охристо-коричневый гранит и темные полосы гнейса.

В часы снега и тумана едва можно разглядеть соседнюю палатку. Делать нечего, только есть да лежать в палатке, дремля в тепле спального мешка. Нужно свести духовный и физический метаболизм до минимума, позволяющего сохранить жизнь, предаться воспоминаниям или же впасть в состояние полусна-полубодрствования, когда время останавливается, прекращает свой ход и к худшему и к лучшему, хотя продолжается отсчет секунд, часов, дней.

Ведь должно наконец прийти великолепное время синего неба и свободы. Время пути к вершине.