Воскресенья всегда разные

— Как только путник прилетит в царство Киры Киралины, — продолжал Вешник, — он должен тут же оборотиться в золотого оленя, иначе не пройти ему во дворец. Стража глаз не смыкает, и горе тому, кто осмелится переступить порог.

— А как может смертный человек оборотиться в золотого оленя? — спросила мать.

— У дворцовых ворот стоят два глубоких зелёных пруда. На берегу первого растёт одуванчик. Надо сорвать цветок, зажать его в зубах, броситься в левый пруд, трижды перевернуться в холодной воде, и тут же превратишься в золотого оленя. А перед ним запоры бессильны, его ничто не остановит…

А если кто-нибудь это услышал да перескажет другому, пусть по пояс превратится в камень, — прибавил Вешник.

Тут Афин снова умолк.

— Не гневайтесь на меня, — сказал он наконец, — только мне стало ещё холоднее. Ледяная волна поднялась до самого пояса…

Тут Афин немного помолчал, потом тряхнул головой, ласково улыбнулся и продолжал:

— После того, как путник обвенчается с Кирой Киралиной и увезёт её в свой дворец, — сказал далее Вешник, — придёт туда купец и поднесёт царице Кире ворох сорочек из нежного шёлка тоньше самой паутинки. Кира велит их купить, но как только она наденет сорочку, так тут же умрёт, если не окропит её сначала слезами горлицы. А если кто-нибудь это услышал да перескажет другому, пусть весь превратится в камень! — закончил Вешник.

В тот же миг голос Афина прервался, лицо его побелело, глаза стали безжизненными. Он застыл навеки и стоит здесь, превратившись в камень.

Тут все невольно посмотрели на каменного витязя, который стоял, подняв руку, будто продолжал свой рассказ.

— Теперь поведаю вам, что было после того, как мы оставили хижину Вешника. Тогда, у матери Вешнего Ветра, я спал, но Афин не сомкнул глаз и слышал всё, что тот рассказывал. Не говоря мне ни слова, чтобы не обратиться в камень, он сделал всё, как советовал Вешник.

Он привёл меня к реке из горящей смолы, где мы сели верхом на ведьмин кряж, который тут же обратился в карету с двенадцатью крылатыми конями, и донёс нас до царства Киралины. Потом он сорвал цветок одуванчика, сжал его в зубах, трижды окунулся в зелёные волны пруда, оборотился золотым оленем, увёз Киру Киралину, и мы все умчались в крылатой карете. Прилетели мы сюда, и я тут же обвенчался с царевной. Прошло немного времени, во дворец явился тот самый купец, о котором говорил Вешний Ветер, и продал Кире сорочки из нежного шёлка тоньше паутинки. Весь тот день бедный Афин искал слёзы горлицы и воротился во дворец лишь поздней ночью. Он пробрался в покои царицы, окропил сорочки целительным зельем и спас Киру от смерти.

А я… я заподозрил его в недобром, захотел предать смерти того, кто пожертвовал жизнью ради меня.

При этих словах слёзы ручьём потекли по щекам Дафина-царя.

— Он сделал всё, что мог, для нашего счастья, но можем ли мы чувствовать себя счастливыми, когда совесть не даёт нам покоя, когда перед нашими глазами стоит окаменевшее тело друга, погубленного моими недостойными подозрениями, когда над всем моим царством витает чёрный ворон горя!

Кончил говорить Дафин-царь и уронил на грудь свою голову; вздохнула царица, закрыв лицо руками, закручинились придворные.

Но недаром среди них был Фэт-Фрумос. Кто же, как не он, поможет беде?

— Добрые люди, — сказал он, — мне понятно ваше горе. Великий подвиг совершил Афин, и нет слов, чтобы по достоинству восславить его золотое сердце. Так не грех ли великий, если он останется навеки каменной глыбой? Нет, не бывать этому!

Все невольно подняли головы, и в их сердцах затеплилась надежда.

— Неужто есть такое средство, — спросил Дафин-царь, — которое может разбудить моего дорогого брата от каменной спячки?

— Да, — ответил Фэт-Фрумос, — такое средство есть!

Все кругом затаили дыхание.

— Далеко отсюда, за глубокими морями и широкими долами, есть криница вечной жизни. Кто отважится поехать туда, кто, не боясь опасности, наберёт кувшин живой воды и окропит ею каменного витязя, тот оживит его. И тогда вы снова увидите и услышите своего брата Афина.

— Как же добраться до этой криницы? — спросил Дафин-царь.

И тогда Фэт-Фрумос подошёл к окну, всмотрелся в дальнюю даль и подробно объяснил, какими путями должен ехать тот, кто решится спасти Афина.

— Я немедля пошлю туда самых храбрых своих воинов, чтобы они принесли мне кувшин живой воды! — радостно крикнул Дафин.