Воспоминания агента британской секретной службы. Большая игра в революционной России

Ситуация действительно была более чем отчаянная, и любой ценой Россию следовало отозвать. Однажды вечером премьер-министр господин Брэтиану вызвал нас к себе вместе с господином Таке Ионеску. Мы совершили то, что казалось невозможным, привезя румынские ценности в целости и сохранности из Москвы. Не попытаемся ли мы выполнить задание еще более безнадежное – помешать большевикам исполнить свою угрозу объявить войну Румынии? Таке Ионеску выразил свое мнение, что Румыния дорого заплатит за свой отказ принять участие в мирных переговорах в Брест-Литовске. Большевики были решительно настроены уничтожить румынскую королевскую семью и установить советскую власть, и поэтому они делали все, чтобы затеять ссору. И Брэтиану, и Таке Ионеску полагали, что могут справиться и с враждебностью Германии, и с большевистскими интригами по отдельности; но у них не было никаких шансов, если они подвергнутся нападению с двух сторон одновременно.

Господин Брэтиану также пояснил, что румынские войска входят на территорию Бессарабии, где займут стратегические точки на реке Днестре не с целью ее оккупировать, а единственно для того, чтобы защитить припасы военного назначения и запасы зерна Румынии. Как и все другие губернии России, Бессарабия провозгласила себя автономной республикой. Ею управлял совет, который назывался Сфатул Церий, расположения которого искали и Румыния, и Советская Россия – каждая для своих собственных целей. В то время как решение Румынии занять стратегические точки на Днестре было вполне понятным, мы знали, что это, вероятно, будет последним предлогом для большевиков, чтобы объявить войну. И Брэтиану, и мы осознавали эту опасность, но в сложившейся ситуации понимали, что он выбрал из двух зол меньшее.

Господин Брэтиану попросил нас объяснить позицию Румынии Троцкому и сделал упор на следующие пункты:

1. Румыны не могут допустить и не допустят, чтобы российские войска оставили свои позиции на фронте, прошли, вооруженные, по территории Румынии и разграбили страну, как делали это раньше. Всем российским войскам будет разрешено покинуть Румынию, как только появится транспорт для проведения организованной эвакуации; но они должны оставить свое оружие, которое будет им возвращено, как только будет подан транспорт.

2. Румынские войска будут выведены из Бессарабии, как только собственность и запасы Румынии будут перевезены в Румынию. У правительства Румынии нет территориальных притязаний на Бессарабию.

3. Правительство Румынии не арестовало ни одного из советских уполномоченных; а если какие-то аресты имели место, то только по приказу российского главнокомандующего генерала Щербачёва.

4. Румыны не могут в будущем допустить проведения большевистской агитации в рядах румынской армии и будут принимать меры против агитаторов.

Мы с Бойлем начали понимать, что нам пора возвращаться в Петроград, и мы согласились выступить в роли представителей румынского правительства. До Киева мы ехали другим путем, чтобы избежать Вапнярки, где, как мы думали, нас вряд ли ждал теплый прием. Перед отъездом я купил большие серебряные часы фирмы «Ингерсолл» и отдал их мастеру для гравировки на них надписи: «В благодарность от Президента Канады» – это на тот случай, если мы снова встретимся с комиссаром, который хотел получить канадскую награду. Мне показалось, что часы тоже подойдут для этой цели. И это была очень удачная идея, потому что мы все-таки встретились с ним на обратном пути. До него дошел слух, что он упустил из рук огромные ценности, и был настроен далеко не дружелюбно. Но подаренные часы полностью изменили его отношение.

Петроград выглядел чуть более запущенным и чуть более обветшалым, чем когда мы там были в последний раз. На улицах не было никакого подобия закона и порядка. Постоянно шли бои между красногвардейцами и противниками большевиков, и расстрелы на улицах были обычным делом.

В это время была учреждена ЧК, и важной частью ее работы была борьба с мародерством.

В начале войны царь специальным указом ввел в России сухой закон, и, хотя этот запрет соблюдался не очень строго, было трудно достать водку и вино. Но теперь последние следы этого ограничения, введенного царем и проводимого в жизнь его верными слугами, исчезли. Главной целью толпы было достать алкоголь, и алкоголь был наготове, только руку протяни. Во всех кварталах в подвалах гостиниц, на государственных складах, в частных резиденциях хранились запасы этой драгоценной жидкости, и неорганизованная толпа начала совершать набеги на такие места.

Это было ужасное зрелище. Толпа сносила двери, выкатывала бочки с вином на улицу и вскрывала их на мостовой. Бутылки уносили ящиками; горлышки бутылок отбивали об стену, а их содержимое выпивали на месте. За несколько минут собиралась большая толпа рабочих, солдат, матросов, извозчиков, мужчин и женщин всех сословий. По канавам текло вино, а улицы были полны качающихся пьяных людей, прежде чем успевала появиться военная охрана.