Восстанавливая равновесие

– Нума? – в тоне чиновника появился ничем не объяснимый страх.

– Госпожа Алессандрос. Она откупилась этой протекцией от меня?

Никос Влиттис явно оторопел от ледяной агрессии Эрика.

– Не было никакой протекции, господин Берндт. Конечно, я рад оказать любезность хорошим друзьям семьи Алессандрос, но прежде всего учитывались перспективы развития туристического бизнеса в регионе, создание новых рабочих мест…

– Понятно. Когда мне приехать в ваш офис?

– О, – живо откликнулся мэр, – когда вам будет удобно! Мне не составит труда подогнать своё расписание…

– Понятно, – ещё раз повторил Эрик. – Я сообщу дату и время вашему секретарю. Всего наилучшего, господин мэр.

Не слушая более, как чиновник рассыпается в любезностях, он положил трубку. Итак, их высокородное высочество подключило-таки свой авторитет, надеясь сплавить его подальше от своей неприкасаемой персоны? Вот теперь Эрик наконец разозлился. Надменная греческая стерва с голубой кровью!

– «Олимпион».

– Пригласите к телефону Нуму Алессандрос. Скажите ей, что звонит Эрик Берндт.

– Это я. Что-то случилось?

– Какое ты имеешь отношение к письму, пришедшему мне из офиса мэра Паралимни?

– Письму?

– Ты хочешь знать, что я думаю о подкупе? Тебе не удастся избавиться от меня. Даже ради горы африканских алмазов.

– Тебя депортируют? – голос женщины перестал быть таким бесцветным, в нём даже мелькнули искорки иронического интереса.

– А то ты не знаешь!

– Не знаю я ни о каком письме, – Нума вздохнула, совсем как обычная женщина. – Где ты, придурок? По-прежнему в Ларнаке?

Эрик планировал выяснять отношения дольше. Только вот Нума стремительно покидала поле боя. Это сражение было ниже её достоинства.

– В Ларнаке, – буркнул он.

– Ты отпустил яхту?

– Давно уже.

– И как планируешь возвращаться?

– Никак. Я злюсь на тебя.

– Это забавно, – без обиды, без гнева, голос Нумы звучал с ноткой иронии. – Я почему-то считала, что это моё право – обижаться.

– Ты убедила мэра Влиттиса разрешить мне постройку отеля, чтобы избавиться от меня!

– М-м, тебе разрешили… ну что ж, поздравляю.

– Не надо. Не надо мне твоих одолжений.

– Эрик! Ты просто большой дурак. Никос Влиттис держит нос по ветру. Я к выдаче разрешения не причастна. Скорее всего, распространились слухи о нашей… дружбе, и тебя на всякий случай решили не обижать.

– Ты не откупишься от меня, – повторил Эрик, решив придерживаться знакомой темы.

Судя по голосу, Нума улыбалась. Чего это она?

– Простите, мой господин, – кротко произнесла она. – Клянусь никогда не способствовать процветанию твоего бизнеса. Никогда-никогда. А теперь оставайся в отеле, я пришлю за тобой машину.

Глава 24

Приём был в самом разгаре. Слуги обнесли собравшихся уже не одним десятком подносов с шампанским, настроение у гостей было приподнятым, все обсуждали обещанный фейерверк.

Проходя мимо зеркал в туалетной комнате, Эрик придирчиво осмотрел себя. В первый раз Нума вывела его в свет, почти насильно отобрав жёлтую каску и спецовку, в которых он каждый день трудился на стройке. Уже больше месяца шло строительство отеля, и так гладко это происходило впервые в опыте Эрика. Обычно строительство сопровождалось пикетами жителей, визитами представителей различных инспекций, недопоставками материалов, нехваткой рабочей силы. В Протарасе каменщики записывались в очередь, стремясь получить работу у него, поставщики звонили уточнить, чем они ещё могут быть полезны, и даже не шёл дождь. Вот когда Берндт осознал, что значит быть под покровительством семьи Алессандрос. Ему даже начинало это нравиться. А более всего то, что Нума приезжала на каждый уик-энд в арендованный им коттедж в Паралимни и даже готовила для него. Эрик боялся подступиться к теме о браке, однако ювелирный магазин всё же посетил.

Из зеркала на него смотрел серьёзный мужчина в белой рубашке, строгих брюках и фраке. Судя по тому, как ловко сел фрак на него, Нума не брала костюм напрокат, а заказала по его меркам. Эрик рассеянно понюхал цветок гвоздики. Что должен думать мужчина, когда женщина так ведёт себя по отношению к нему? Разумеется, что она ждёт кольца. Только вот с Нумой не всё просто, её каждое слово, поступок, взгляд имеет двойное дно. Кстати, где его дама, куда запропастилась?

Пришлось узнавать у гостей, кто видел её последним.

– Мсье посол, – Эрик склонился в поклоне перед французским представителем и его супругой, – мадам. Прошу извинения, но мадемуазель Алессандрос была с вами всего несколько минут назад. Вы не заметили, куда она отправилась после?

Дипломат почему-то смущённо переглянулся с женой под холодным, неулыбчивым взглядом Эрика.

– М-м… мсье Берндт, видите ли… мадемуазель Нума на балконе, – он слабо махнул рукой в требуемом направлении и уже в спину Эрику добавил, – но она не одна…

– Merci, – норвежец обернулся лишь для того, чтобы склонить в знак благодарности белокурую голову.