Восстание

Нас потащили к грузовику. Раненых тащили прямо по земле и бросали в кузов, как поленья. Мы все лежали вместе, раненые и мертвые. Лишь Моше Соломон, который вовсе не был ранен, да я, раненый только в руку, были в состоянии помочь другим. О наших чувствах говорить нет надобности.

После того, как нам удалось оттащить мертвых от раненых, я провел большую часть пути, разговаривая с Шимоном. Он чувствовал приближение смерти... Я пытался подбодрить его. Майк, который знал, что и его конец близок, пытался шутить. Было трудно поверить, что такой человек может умереть. Время от времени он вздыхал, но тут же добавлял: ’’Все еще будет хорошо. Не беспокойтесь”. На дороге стоял автобус компании ”Эгед”, полный пассажиров. Остановились, чтобы подобрать еще одного раненого, Амнона. Майк, лежа на скамье, видел, с каким выражением на лицах они смотрят на это ужасающее зрелище. Он крикнул им: ’’Евреи! Видите?! Мы умираем за вас!”

По дороге в госпиталь англичане заехали в полицейский участок Акко. Там они бросили раненых на мостовую. На все мои крики, мольбы и требования привести врача мне отвечали: ’’Заткнись!”

Первым умер Шимон. Я не отходил от него. Он не терял сознания до последнего мгновения. Не могу вам передать, что я испытывал, видя, как умирает мой друг.

Он беспокоился больше всего о своих родителях и друзьях, которых сразит известие о его смерти. "Передай привет всем ребятам. Пусть не печалятся, — сказал он, тяжело дыша. — Пусть продолжают начатое дело. Напиши моим родителям и сестрам... Успокой их...” Его последними словами были: ’’Матти, Матти, отомсти, о-том-сти...”

Леви умер в страшных муках. Он был ранен в оба легких и задыхался. Каким ужасным было мое положение! Видеть своих умирающих друзей и быть не в силах помочь им. Леви стонал и перекатывался с боку на бок, садился, вставал, кричал, хрипел, пока не замолк навеки...

Майк шутил до последней минуты. Все тот же старина Майк. Я держал его за руку и чувствовал, как холод смерти сковывал его конечности, и все же не мог поверить, что он умирает. Он продолжал успокаивать меня до самого конца: ”Не беспокойся, все еще будет хорошо, мы еще отплатим им”.

Ница лежал спокойно. Я видел, как из раны в спине струйкой текла кровь. Я повернул его на бок и велел не двигаться. Его ранило также и в ногу. Ему было тяжело лежать на боку. Через несколько минут он жалобно обратился ко мне: ’’Матти, можно я снова повернусь на спину? Мне тяжело так лежать”.

Когда, наконец, пришел врач, он отправил меня к остальным, ибо, как он выразился, я ’’чувствую себя хорошо”.

Нет никакого сомнения в том, что большинство наших ребят, скончавшихся от ран, были бы спасены, если бы им была оказана медицинская помощь. Англичане оставили их истекать кровью в течение шести часов...”

Трое из пятерых бойцов Иргуна, взятых в плен в битве при Акко, предстали перед военным трибуналом в Иерусалиме. Теперь мы уже знали, что если мы не спасем их, то никто не спасет их. Мы решили действовать, пока их процесс все еще продолжался. Нам удалось собрать все необходимые сведения. Через некоторое время мы уже поджидали трех британских офицеров, сидя в засаде у плавательного бассейна в Рамат-Гане. Офицеры не явились, пришли два британских полицейских. Мы были разочарованы. Мы знали, что для спасения Абессалома Хавива, Меира Накара и Яакова Вайса мы должны были взять в плен британских офицеров весьма высокого ранга. Двое плененных нами британских полицейских не подходили для этой цели. Но наше разочарование на этом не кончилось. Еврейское агентство мобилизовало Хагану для того, чтобы найти ’’похищенных”. Весьма характерно, что они подозревали или заявляли, что подозревают, что мы желаем привлечь к себе внимание комиссии Организации Объединенных Наций, которая должна была прибыть в Палестину. Хагана опубликовала воззвание, в котором призывала сделать все возможное для "спасения похищенных британских полицейских”. На этот раз они достигли своей цели. Британские власти нашли место, где содержались похищенные. Несколькими днями позже британское правительство помиловало трех бойцов Хаганы, приговоренных к различным срокам тюремного заключения за "нелегальное ношение оружия”.

Трое членов Иргуна обратились к своим "судьям” храбро и с достоинством. Абессалом Хавив сравнил в своей речи наше восстание с восстанием ирландцев против британского правления:

’’Когда сыновья угнетаемой вами Ирландии поднялись на борьбу против вас, когда ирландское подполье поднялось на борьбу с вами, вы попытались потопить восстание в потоках крови. Вы вешали десятки ни в чем не повинных людей, вы убивали на улицах, вы ссылали, вы в своей ярости тупо верили, что преследованиями сломите дух свободной Ирландии, дух сопротивления, который является божьим даром в каждом человеке, достойном этого имени. Но вы просчитались. Кровь замученных борцов объединила народ под знаменем восстания, и вы вынуждены были отступить, оставляя за собой несмываемые пятна крови и страшную память. Несмотря на террор и чинимый вами разбой, Ирландия стала свободной...