Читаем Восстание полностью

Августовским днем 1944 года мы совершили нападение на полицейские участки в районах границы между Яффо и Тель-Авивом, в Абу-Кабире, в Неве-Шаанане и на штаб английской разведки в самом Яффо. У этой операции не было, как в предыдущих атаках, какой-либо особой цели. Мы всего лишь хотели достать немного оружия у британской полиции. Мы тогда единогласно решили не совершать нападений на военные лагеря, базы и арсеналы, ибо Великобритания и союзные государства сражались не на жизнь, а на смерть с фашистской Германией. Это решение, продиктованное политической дальновидностью, неукоснительно выполнялось до мая 1945 года, когда в Европе пал ’’Тысячелетний Рейх”. И все же британская полиция и находящееся в ее распоряжении оружие всегда были целью наших ударных сил, которым сейчас предназначалось выполнить первую операцию Иргуна по конфискации оружия. Полицейские участки интересовали нас наличием в них винтовок и пулеметов. Нашей главной целью было старое здание английской разведки, которое мы взорвали еще весной. Судя по имеющейся у нас информации, в неповрежденном крыле здания находилось большое количество автоматического оружия. Мы смогли выполнить лишь часть намеченного плана операции. Наши ребята так и не смогли достичь арсенала. Имевшиеся у них взрывчатые вещества были недостаточны для взрыва монументальной кованой двери, ведущей в неповрежденное крыло здания. Мы возобновили попытку достать оружие, но ребятам пришлось отступить из-за завязавшейся на границе Тель-Авива и Яффо ожесточенной перестрелки и полного блокирования старого здания британской разведки. В других местах все шло по заранее намеченному плану. ’’Добыча” не была особенно большой, но ребята, приобретя некоторый опыт в результате удач и поражений, были рады, что не возвратились с пустыми руками. Ударные силы выполнили свою задачу. Силы революционной пропаганды подхватили эстафету ударных отрядов. По всей стране было расклеено наше коммюнике, в котором кратко сообщалось о столкновениях Иргуна с врагом. Что касается оружия, то мы упомянули, что в одном из полицейских участков мы ’’конфисковали” 14 винтовок и автоматов:

Могли пойти толки и пересуды, а у врага было много чутких ушей. Однако беспокойство прошло так же, как и началось. Могучие докеры из Салоник поняли необходимость хранения абсолютной тайны. Типография заработала. В подполе был поистине ад. Воздух был неимоверно затхлым, жара невыносимой. Типографию можно было сравнить с горном доменной печи. Но бойцы Иргуна не знали ни сна, ни отдыха, часто трудясь без перерыва двадцать четыре часа в сутки. Наверху наши ребята тоже трудились до изнеможения, хотя в несколько большем комфорте. Над подпольной типографией располагалась скромная столярная мастерская, бравшая от населения заказы на изготовление мебели. Периодически к мастерской подъезжал большой грузовик. Все в округе были уверены, что он доставляет доски в мастерскую и отвозит готовую мебель заказчикам. Но ничьи глаза не видели, что между досками были надежно спрятаны рулоны бумаги, той священной, выстраданной и необходимой бумаги, ради которой собственно и была создана столярная мастерская. Эта подземная типография так никогда и не была обнаружена английскими ищейками. Только в дни образования государства Израиль мы сообщили населению о ее местонахождении.

Отпечатанные материалы мы распределяли по региональным центрам, которые, в свою очередь, уже распространяли их среди населения и клеили их на стенах. Этим занимались силы революционной пропаганды. Мы стремились расклеивать наши газеты и листовки в тот же день по всей стране. Поэтому мы и организовали междугороднюю почтовую службу. Перевозка печатных материалов, как и транспортировка оружия, совершалась прямо под носом военной полиции.

7

В общем, силы революционной пропаганды действовали рука об руку с ударными силами. Иногда силы революционной пропаганды упреждали ударные силы с целью подготовить население и объяснить ему цели предстоящей операции. Бывали иногда случаи хотя и редко, когда силы революционной пропаганды действовали вместо ударных сил. Листовки — вместо пуль. Одна из таких операций была связана со Стеной Плача.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное