Восстание Болотникова 1606–1607

Чтобы закончить обзор свидетельств иностранцев — современников восстания Болотникова, необходимо рассмотреть рассказы Исаака Массы и Паэрле. К сожалению, Масса, очевидно, был плохо осведомлен о событиях под Тулой, и это отразилось на его рассказе о взятии Шуйским Тулы. Масса ограничивается лишь кратким замечанием, что «московиты с (помощью) измены» «взяли Тулу». Что же касается судьбы «царевича» Петра и Болотникова, то Масса сам признает противоречивость тех сведений, которыми он обладал по этому вопросу, указывая на наличие двух версий об обстоятельствах захвата Болотникова Шуйским: «Одни говорили, что он сам себя выдал, другие говорят, что его предали». Неосведомленность Массы в вопросе о судьбе «царевича» Петра и Болотникова видна и из того, что он разделяет во времени пленение Петра и Болотникова, рассказывая о том, как восставшие уже после захвата Шуйским «царевича» Петра, «чтобы воспрепятствовать дальнейшим успехам московитов, отправили против них отважного витязя Болотникова с войском». В представлении Массы Болотников был захвачен Шуйским именно во время этого (явно не существовавшего. — И. С.) похода[1493]. Надо отметить также, что самый текст этого места записок Массы недостаточно ясен. Масса относит захват Болотникова к тому моменту, когда шли переговоры «с поляками и казаками»[1494]. Переводчики этого места интерпретируют его так, как будто эти переговоры вели «мятежники» (т. е. Болотников). Но не имеет ли здесь в виду Масса под «поляками и казаками» самих «мятежников» (т. е. Болотникова), переговоры с которым вели воеводы Шуйского? При такой интерпретации рассказа Массы пленение Болотникова падает на время его переговоров с Шуйским[1495].

Еще меньше материала дает Паэрле, отмечающий лишь, что Тула была принуждена к сдаче «недостатком съестных припасов», а также, что «простым ратникам великий князь даровал жизнь, а двух главных мятежников отправил в Москву пленниками»[1496].

Вслед за свидетельствами иностранцев — современников восстания Болотникова — необходимо обратиться к сочинению Геркмана. Как мы уже отмечали выше, при рассмотрении вопроса о деятельности Болотникова во время осады Тулы, сочинение Геркмана не может иметь значения решающего источника для истории восстания Болотникова. Но данные, содержащиеся в нем, представляют тем не менее большой интерес, так как знакомят нас с традицией, существовавшей в 20-х годах XVII в. по вопросам о событиях, связанных с восстанием Болотникова.

Геркман уделяет много места описанию последнего момента в истории борьбы под Тулой.

Причиной, побудившей Болотникова решиться на прекращение борьбы, было, по мнению Геркмана, то, что доведенные до крайности и отчаяния жители Тулы «постановили единогласно предаться царю заблаговременно, в надежде, что они милостиво будут им приняты». Такая позиция осажденных исключала возможность дальнейшего сопротивления. В такой обстановке Болотников заявил, что он решил «попытаться заключить выгодный договор» с Шуйским. При этом Болотников решительно отверг мысль о том, чтобы сдаться на милость победителя («выйти из города, броситься к ногам царя и просить о пощаде»), заявив, что «он охотнее будет сражаться до последней возможности», если переговоры окончатся безрезультатно.

Однако переговоры закончились заключением соглашения между Болотниковым и Шуйским. Говоря о переговорах между Болотниковым и Шуйским, Геркман описывает и самую процедуру ведения переговоров — такие детали, как обмен заложниками между сторонами во время переговоров, а также поездки представителей Болотникова, ведших переговоры, к Болотникову за инструкциями. В заключение Геркман приводит и самый текст договора, заключенного Болотниковым с царем:

«Заключен был следующий договор:

1. Желающим предоставить право в полном вооружении свободно выступить и отправиться туда, куда они пожелают итти.

2. Желающих поступить на службу к его царскому величеству принять и назначить им жалованье подобно другим солдатам.

3. Петра Феодоровича, выдающего себя за царевича, отпустить, не причиняя ему вреда, туда, куда он пожелает итти.

4. Ивана Исаева беспрепятственно отпустить и предоставить ему полную свободу.

Шуйский поклялся своей короной в соблюдении и исполнении этих условий.

На этих условиях город был сдан...»[1497]

Затем Геркман подробно описывает расправу Шуйского с «царевичем» Петром и Болотниковым, рассказывает, ссылаясь на очевидцев, о казни «царевича» Петра и, наконец, сообщает о судьбе Болотникова: «Продержав известное время в Москве Ивана Исаева Болотникова, отправили его в Каргополь (город на севере России, на границе Карелии, обитаемой диким (barbarisch) народом), где его и убили»[1498].

Заканчивает Геркман обвинением Шуйского в нарушении своей клятвы: «Отсюда видно, как точно сдержал присягу царь Василий Иванович, хотя он и клялся своею короною»[1499].

Обзор свидетельств русских и иностранных источников по вопросу о падении Тулы показывает наличие по крайней мере трех версий: