Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эмиграции.

Меня возьми да надоумь
Пичужка, как это ни странно,
Что горемычна недоумь,
А заумь гореотуманна.

Я с дыр-бул-щылом шел в руках,

Не то поэт, не то читатель,
Но все равно – шел в дураках,
Глядь –

По березе прыгал дятел,

Красной шапочкой качал,
Словно лодку конопатил,
Во все щелочки стучал.

Мы с ним спелись для дуэта

Отбивал он так и ток,
Я проворно в схему эту
Подключал за слогом слог.

У него была сноровка

(Да и я ведь не простак!)
Выходило очень ловко,
Приблизительно вот так:

То так

, то ток,Таков мой такт –Мастак, знатокТаких токкат.

Вот теперь не бестолково

Получалось у него:
Недоумь рождала слово
Через наше озорство.

Вдруг фырх-порх – и горя мало!

Вот и кончился дуэт:
Птичка Божия не знала,
Что она полу-

ПОЭТ

В начале было Слово
До всех эонов, эр, эпох
Весь мир был в Слове – тот и этот,
И Слово означало – Бог:
Начало, замысел и метод.

Но по законам естества

Тяжелой плотью стало Слово,
И ты явился в мир, чтоб снова
Перековать его в слова:

На человеческий язык

Речь духа переводит лира,
На недоумь – звериный рык,
На заумь –
СОТВОРЕНЬЕ МИРА
Е равно эм-це квадрат
В начале было Слово там:
СЕЗАМ
Крутой замес бродил в сезаме,
Змеясь, жило в нем словопламя,
Формировался звукоряд,
И проявлялись буквосвойства:
СЕЗАМ
AЗ ЕСМь A^ЗЕ = МС²Сезаумь, откройся!

Белым по белому

Зима пришла в суровости,
А принесла снежновости.
Все поле снегом замело,
Белым-бело, мелым-мело,
На поле снеголым-голо,
И над укрытой тропкою,
Над стежкой неприметною,
Снегладкою, сугробкою,
Почти что беспредметною,
Туды-сюды, сюды-туды
Бегут снегалочьи следы,
Как зимниероглифы,
Снегипетские мифы.

В лесу дубы немногие,

Снеголые, снежногие.
Висят на каждой елочке
Снегвоздики, снеголочки.
И снеголовая сосна
Стоит прямее дротика.
Сугробовая тишина.
Снеграфика. Снеготика.

Мир стихотворца глазами панглоса

В мире, где молодо-зелено
Сердце на склоне лет,
В мире, где ни эллина,
Ни иудея нет,

В мире, где вертится иначе

Чертова карусель,
Только Дантесы Мартынычи
И попадают в цель.

Но неуместны жалобы —

Мол, если бы да кабы
Жертва их избежала бы
Авелевой судьбы…

Лучше уж в гроб, чем Каином!

Лучше Кандид, чем бандит,
Которому неприкаянным
В убийцах всю жизнь ходить!

Было б совсем не весело,

Был бы сплошной скандал,
Если б Цветаева – вешала
И Мандельштам – ссылал.

Видимо, Всемогущему

Ясен источник строф,
И все, действительно, к лучшему
В лучшем из всех миров.

О звездах

Утром раза три в неделю

С милой Музой порезвлюсь,
Там опять пойду в постелю
И с женою обоймусь.

Г. Державин