Восточные славяне накануне государственности

То есть они выражали волю не только своего князя, но и всех древлян. Таким образом, мы видим, что в древлянском обществе середины Х в. сохранялось социальное единство князя и народа, ключевые для жизни древлян вопросы решались на народном собрании, а войско представляло собой ополчение взрослых свободных мужчин. Знать у древлян так же, как и князь, не была оторвана от народа: «Пославши Ольга къ деревляномъ, рече имъ: «Да аще мя просите право, то пришлите мужа нарочиты, да в велице чти приду за вашь князь, еда не пустять мене людье киевьстии». Се слышавше деревляне, собрашася (в Радзивилловской, Академической и Ипатьевской летописях написно «избраша», что, по всей видимости, является правильным. – М.Ж.) лучьшие мужи, иже дерьжаху Деревьску землю, и послаша по ню» (ПСРЛ. I: 56–57).

Ольга и киевляне жестоко расправились со своими врагами – древлянами, утопив антикиевское восстание в крови. И это стало рубежом в отношениях между Киевом, с одной стороны, и покоренными им восточными славянами – с другой. Ольга осуществляет важную реформу, создавая в землях покоренных славянских этнополитических союзов собственные административные центры и опорные пункты киевской власти: становища и погосты. Соответственно, происходит постепенное замещение киевскими наместниками и их административным аппаратом местных князей и знати, которые либо физически истребляются, либо рвут с местным обществом и входят в состав киевской администрации, а также подавление народных собраний уровня этнополитий. Археологическое отражение эти процессы нашли в так называемом «переносе городов», в ходе которого на рубеже X–XI вв. множество некогда процветающих поселений приходит в упадок, а рядом с ними появляются и вырастают новые центры, растущие, по всей видимости, из созданных киевской властью опорных пунктов.

В результате происходит структурная перестройка восточнославянского общества: старые этнополитии исчезают и на их месте формируются новые общности, построенные по территориальному принципу, которые древнерусские источники называют землями и волостями. Этот процесс нашёл своё отражение в произошедшей смене этнополитонимии: старые «племенные» названия постепенно исчезают и им на смену приходят новые имена, производные от названия главного города той или иной земли: кияне, смоляне, новгородцы и т. д.

Таким образом, произошёл своеобразный исторический парадокс: разрушив этнополитическую структуру восточнославянского мира для укрепления своей власти, Киев запустил процесс становления новых социально-политических организмов, по мере своего оформления бросавших ему вызов и со временем свергнувших его господство. Из созданных им опорных пунктов выросли со временем их главные города, а из его наместников – новая местная знать, возглавившая антикиевскую борьбу.

Но прежде чем продолжить рассказ об этом, коснёмся судьбы вятичей, которым одним удалось сохранить свою самобытность и независимую социально-политическую организацию вплоть до XII в. С ними вёл борьбу Владимир Мономах (ПСРЛ. I: 248), а в 1147 г. в ходе борьбы Юрия Долгорукого и Святослава Ольговича против Изяслава и Владимира Давыдовичей: «Она (Давыдовичи. – М.Ж.) же слышавша, оже Гюрги прислал к немоу (Святославу. – М.Ж.) в помочь, и не сместа по немъ ити, но съзваша вятиче и реша имъ: «Се есть ворогъ нама и вамъ, а ловите его на полъ вама (в Хлебниковском и Погодинском списках читается «на полон вам». – М.Ж.)», и тако възратистася ис Дедославля» (ПСРЛ. II: 338).

Как видим, и в середине XII в. вятическое общество сохраняет определённое социальное единство и коллективный принцип принятия решений, которые вырабатывались, по всей видимости, на народном собрании. Высказывавшееся мнение о том, что Давыдовичи обратились не к народному собранию, а к вятической знати (Зайцев 2016: 93), не находит опоры в тексте летописи.

Совет Святослава Игоревича со своей дружиной. Радзивилловская летопись

В историографии не раз поднимался вопрос о соотношении между восточнославянскими «племенными собраниями» и «классическим» древнерусским вечем. Причём решения предлагались полярные: по мнению И.Я. Фроянова (Фроянов 2001: 633–634), древнерусское вече представляло собой прямое продолжение догосударственных народных собраний, а согласно П.В. Лукину, это были совершенно разные явления (Лукин 2004: 85–86).