Восток – дело тонкое…

Обычно только под утро, когда над землёй безраздельно властвовало солнце, мы разбредались по своим комнатам. Почти в полном составе встретили большинство рассветов в посёлке Разведчиков. С началом рассвета выходили из общежития и располагались на скамейках у его входа, прямо на берегу громко журчащего арыка. Эйфория опьяняющей, волшебной ночи из восточных сказок «Тысяча и одна ночь» медленно таяла с рассветом и улетучивалась в непонятном направлении с первыми лучами солнца. Нашим душам неохотно приходилось возвращаться к прозаической действительности, опускаться из неги обволакивающих заоблачных высот на ясную трезвую грешную землю. Мы с нетерпением ждали следующего вечера, чтобы снова с упоением погрузиться в душную ароматную тёмную южную нирвану среднеазиатской ночи. Для двадцатилетних молодых людей переполненных желаниями, эмоциями и влюбленных в саму жизнь, это лето было поистине подарком судьбы! Лёгкий флирт органично вписывался в атмосферу ежедневного праздника, тем более что речь шла не о глубоких чувствах, а всего лишь о небольшой увлечённости. Однако это не умаляло чувства полноты нашего существования здесь, безоглядной упоительности звёздных ночей.

Как раз в это время проходил очередной традиционный песенный фестиваль в болгарском городе Сопоте. Каждый вечер мы слушали песни любимых исполнителей. Для нас это был особенный фестиваль.

Наше эмоциональное состояние было таким, что каждая песня проникала в душу. Особенно сильно действовало выступление всеми нами любимой певицы из Болгарии – Лили Ивановой. Нас переполняли чувства, и жизнь была прекрасной!

Постоянно не высыпались и ходили по земле как сомнамбулы, но отказываться от одурманивающих вечеров, неизменно растягивавшихся до самого рассвета, отнюдь не собирались. Двусмысленные вечеринки в обществе красивых, юных особ женского пола, также очарованных эфиром душных ночей и (смею надеяться) нашим присутствием, ничуть нам не надоедали.

После возвращения в Москву мы некоторое время обменивались с этими девушками письмами, которые, однако, довольно быстро стали серыми и безликими. Дружба – флирт на расстоянии довольно быстро погасла и перешла в тлеющие угли, а затем и вовсе превратилась в холодный пепел, «рассеянный в пространстве ветром времени». Такая переписка не нужна была ни нам, ни им, и органично сошла на «нет». Как говорится: «с глаз долой, из сердца вон»! Просто из общения исчезло волшебное наваждение знойных душных ночей, игра недосказанности фраз, незавершенных жестов, двусмысленных вопросов и неопределённых ответов, случайных и неслучайных лёгких прикосновений, волнующая близость молодых очаровательных, неравнодушных к нам девушек. Вскоре мы поняли это и, всё-таки с сожалением, полностью прекратили бессмысленную в новых условиях переписку.

Почти каждый вечер после трудового дня к нам с Лёшей приходил в гости Валерий Валерьянович. Иногда он приносил шампанское, а чаще одной рукой придерживал на сильном плече огромную двадцатилитровую стеклянную бутыль местного виноградного или фруктового сухого вина. Со стуком выставляя её на середину стола, он говорил: «Мы будем петь и пить со страшной силой!». Я немного бренчал на гитаре, и этого умения вполне хватало для нашего узкого дружеского круга. В подпевающих товарищах недостатка не было. У Кудасова была поговорка и на этот случай жизни: «Не можешь петь – не пей!».

Да мы и без вина были в состоянии лёгкой эйфории и славно проводили опьяняющие теплые вечера. В душной среднеазиатской летней ночи, насыщенной ароматами цветов, трав и листьев зелёного оазиса посёлка, пронизанной оглушительными руладами пения сверчков и ровным, монотонным, успокаивающим журчанием протекающего рядом с нашим общежитием арыка, подсвеченной редкими небольшими желтоватыми звёздами и, по сравнению с ними, огромной яркой Луной, определённо было что-то очаровывающее, завораживающее. «Желтоглазая» ночь была упоительна, она обволакивала, околдовывала нас. Время в нашей тёплой компании пролетало незаметно, и мы каждый раз искренне удивлялись тому, что волшебство южной ночи уже закончилось. Нас поражало как быстро, и, главное, совершенно неожиданно, наступал отрезвляющий рассудительный скучный рассвет.

И, тем не менее, мы никогда не пропускали весь постепенный прекрасный переход от появления серых очертаний домов, деревьев и всех видимых предметов, до полного всплывания нашей родной звезды над горизонтом, заливающей светом и разогревающей жгучими лучами землю, так и не успевшую остыть, как следует, за короткую летнюю ночь. В первых лучах солнца была и красота разноцветных оттенков восхода, и торжественность появления могучего светила, и картины ярко вырисовывавшихся, чётко очерченных солнечным светом узоров верхней кромки горных хребтов. Но для нас была в рассвете и ещё одна эгоистичная приятная особенность: теперь мы могли позволить своим организмам по нескольку часов восстановительного беспробудного сна, к утру такого сладкого и желанного!