Вот стою, держу весло...

Помощничек мой оказался вполне состоявшимся кузнецом – уверенно вытянул бронзовым молотком на бронзовой наковальне круглые слитки в полосы, которые мы прокатали на давно готовых валках, сделанных ещё для формования полос колёсных шин. Но на этот раз катали тоньше. Не к четырём миллиметрам стремились, а к одному, чтобы сделать полотна пил. Давно пора переходить от колотых досок к пилёным. Почему вдруг? Потому что даже у идеально прямых сосен в древесине присутствует свилеватость или косослой, который потом приходится устранять при обстругивании или обтёсывании. То есть и колоть приходится с большим запасом по толщине, и получившуюся на большой длине кривизну выправлять: удалять то, что выставилось за пределы прямой доски или рейки, превращая в щепу и стружку много древесины. Фактически, искусственно делая в наших рейках тот же самый косослой. Идеально прямослойные стволы попадаются крайне редко. Пилёный материал будет ничуть не хуже, зато работы меньше при том же результате. Так что взялись мы за изготовление продольной пилы с косыми зубьями. А для высекания зубьев нужен специальный инструмент. Даже целый комплект оснастки, если быть более точным.

Тем временем бассейны солеварни окружили невысокими бетонными стенками, выровняли горизонтальные поверхности и тоже забетонировали. А потом основную массу мужчин Куруш собрался отвёзти обратно в Урук. Пришла пора принять участие в работах по обслуживанию ирригационной системы нома. Потом наступит пора уборки ячменя, а там и очередное половодье. Здесь же Тияна настояла на постройке полноценной обжиговой печи, отапливаемой нефтью.

Правильно настояла: нефть в обычных горшках хранится недолго – выдыхается. Для её перевозки и хранения нужны кувшины из непротекаемой керамики, делать которую мы уже умеем. Но для неё требуется поташ, который нигде не купишь – его никто, кроме нас, не делает.

Я нарочно свалил проблемы в одну кучу, чтобы не возникло мысли, что всё получалось легко. А перед отправкой основной группы мужчин в старое поселение староста собрал нечто вроде совета из шкиперов, нас с Тияной и главной кухарки. Не то, чтобы мы решали какие-то вопросы – скорее, делились сведениями и обрисовывали проблемы.

Первой выступила Тияна: потребовала место под аптекарский огород. Она теперь прописалась на Дильмуне. Староста на это заявил, чтобы сама присмотрела подходящую поляну и не забыла про лазаретный сарай, потому что страждущие уже стали подтягиваться со всего острова. Но место для обжиговой печки, всё же, определил в нашей уже складывающейся промзоне.

Курушу предписали перевезти мужчин в Урук и брать фрахт в храме куда-нибудь в верховья Евфрата. Пато, как всегда, собирался за лесом на Каран, а вот Хап призадумался насчёт поездки по той же реке, но за пороги – ведь бронза там кончилась. Но нужно подкормить пасечников – воск стал для нас стратегическим товаром, потому что нужен для обувного крема, который охотно разбирают ходящие по рекам тамкары, пересевшие на наши байдарки-переростки.

– Слушай, братишка! – обратился к Хапу я. – А не перевезти ли сюда всю деревеньку тех кузнецов? Там точно есть ещё два мастера, да не меньше двоих должно подрастать.

Наш самый уважаемый кормчий вопросительно посмотрел на старейшину, дождался от того утвердительного кивка и тоже кивнул в знак согласия.

Вишенкой на торте оказался Пал. Он выяснил, что зерно в Армению мы привезли не вовремя. Не тогда, когда там подходят к концу сделанные жителями запасы, а в достаточно сытное время. То есть товар наш покупали недорого. Зато в обращении там ходит довольно много серебра, которым расплачиваются купцы, приходящие по суше с запада – северо-запада. Да и сами местные жители тоже кое-что приносят.

Не преминул наш юный шкипер помянуть и ножик подаренный мною тамошнему "ювелиру". Выяснил, что тот готов брать такие по двойному весу серебра. А ведь это был вовсе не кинжал какой-нибудь вычурный – обычный кухонный нож средних размеров с деревянной рукояткой.

Дальше, повествуя об обратном продвижении к дому, Пал помянул, что его юная супруга не раз примечала гематит на берегах Хабура – эти красивые окатыши действительно бросаются в глаза. В её "приданном" нашлись целых три штуки.

И наконец, в Шуруппаке самая дешёвая ткань из суровых ниток.

Не знаю, какой купец получится из этого среднего сына старосты, но в промышленном шпионаже он толк понимает.

Вернусь, пожалуй, к кораблестроению. Я всю дорогу строил речные суда. Далёкие от идеала, но достаточно прочные. Теперь со всей очевидностью стало ясно – море на таких не переплыть. Да и не пройти на них на хоть сколько-нибудь значительное расстояние, так как деревянные гвозди диаметром в один сантиметр не удержат доски днища и бортов даже при умеренном, но постоянном волнении.