Вот так мы теперь живем

Мисс Лонгстафф согласилась охотно, но вовсе не так, будто ей делают одолжение. Леди Монограм вновь пожелала видеть старую подругу; она пригласила в гости бедную молодую особу, опозорившую себя пребыванием у Мельмоттов, по следующей причине. В распоряжении мисс Лонгстафф оказались два билета на великий прием мадам Мельмотт, а Мельмотты настолько выросли в глазах общества, что положение леди Монограм требовало на этом приеме побывать. Ее имя непременно должно быть в списке гостей. Поэтому она договорилась со старой подругой мисс Лонгстафф, что получит два билета на прием, а мисс Лонгстафф погостит у нее три дня. Условились также, что по крайней мере в один из этих трех дней леди Монограм возьмет мисс Лонгстафф к своим знакомым, а в другой – та сможет пригласить гостя. В начале переговоров ощущалась некая неловкость, но вскоре это чувство рассеялось. Леди Монограм была дама светская.

Глава XLV. Мистеру Мельмотту не хватает времени

Примерно в это время, недели за две до выборов, мистер Лонгстафф приехал в Лондон. Здесь он часто встречался с мистером Мельмоттом. Мистер Лонгстафф не мог поселиться в собственном доме, поскольку сдал его на месяц великому финансисту, других квартир у него в Лондоне не было, однако он ночевал в гостинице и жил в «Карлтоне». Известие, что новый друг оказался честным консерватором, обрадовало мистера Лонгстаффа, и он сам рекомендовал честного консерватора в свой клуб. Обсуждалась даже возможность принять мистера Мельмотта сразу, потом решили не нарушать правила и взять мистера Мельмотта без очереди лишь после того, как он займет место в палате общин. Мистер Мельмотт, который в последнее время сделался несколько заносчив, объявил, что отзовет свое имя, если клуб не примет его немедленно. Либо его примут сейчас, либо никогда. Некоторые, в том числе мистер Лонгстафф, наседали на комитет. Мистер Мельмотт не такой, как другие. Мистер Мельмотт необходим партии. Финансовые таланты мистера Мельмотта сами по себе великая мощь. Правила существуют не для того, чтобы ограничивать клуб в столь важных вопросах. Обратились к благородному лорду, одному из семерых кандидатов на пост главы консервативной фракции в верхней палате. Его согласие, как полагали, разрешило бы затруднения, но он оказался ретроградом, и клуб не сподобился чести видеть в своих рядах мистера Мельмотта – по крайней мере, в ближайшее время.

Читатель, возможно, помнит, что мистер Лонгстафф выразил желание войти в совет директоров Мексиканской железной дороги и мистер Мельмотт в довольно обидной форме ему отказал. Как другие великие люди, мистер Мельмотт любил совершать благодеяния, когда сам захочет. С просьбы прошло достаточно времени, и теперь он известил мистера Лонгстаффа, что в совете появилось место, на котором директора будут счастливы его видеть. Мистер Мельмотт и мистер Лонгстафф очень сблизились. Мельмотты гостили у Лонгстаффов в Кавершеме. Джорджиана Лонгстафф жила в Лондоне у мадам Мельмотт. Мельмотты на месяц арендовали городской дом мистера Лонгстаффа по очень высокой цене. Мистер Лонгстафф заседал теперь в совете мистера Мельмотта. И мистер Мельмотт купил у мистера Лонгстаффа Пикерингское поместье на очень выгодных для Лонгстаффов условиях. Мистер Мельмотт посоветовал мистеру Лонгстаффу, дабы с большим основанием находиться в совете директоров, прикупить акций компании, скажем, на… тысячи две-три, и мистер Лонгстафф, разумеется, согласился. Передавать наличные деньги не потребуется, объяснил мистер Мельмотт, акции можно оплатить из причитающейся мистеру Лонгстаффу половины средств от продажи Пикеринга, и они пока останутся у мистера Мельмотта. На это мистер Лонгстафф тоже согласился, не совсем понимая, впрочем, почему ему не отдали сертификат.