Вот так мы теперь живем

По мнению мистера Лонгстаффа, остальные документы были на месте. Он совершенно уверен, что запер ящик. К этому конкретному ящику он относился с особым вниманием и помнит, как отпирал его в присутствии мистера Мельмотта, а потом – совершенно точно – снова запер. В то время, продолжал мистер Лонгстафф, они с мистером Мельмоттом были очень дружны. Именно тогда мистер Мельмотт предложил ему место в совете директоров.

– Разумеется, он вскрыл замок и украл письмо, – объявил Долли. – Ясно как божий день. Вполне довольно, чтоб повесить любого.

– Боюсь, доказательств не хватит, как бы сильны и справедливы ни были подозрения, – возразил поверенный. – Ваш отец какое-то время сомневался насчет письма.

– Он думал, я его подписал.

– Сейчас я больше не сомневаюсь. Человек должен покопаться в памяти, прежде чем что-нибудь уверенно говорить, – сердито возразил отец.

– Я думаю о том, как к этому отнесутся присяжные, – пояснил мистер Байдевайл.

– Я хочу знать только, как мы получим деньги, – сказал Долли. – Конечно, мне хочется, чтобы его повесили, но деньги предпочтительнее. Скеркум говорит…

– Адольфус, мы не желаем знать, что говорит мистер Скеркум.

– Не знаю, чем слова мистера Скеркума хуже слов мистера Байдевайла. Конечно, речь у Скеркума не больно аристократическая…

– Как и у Байдевайла, без сомнения, – со смехом произнес поверенный.

– Нет. Скеркум не аристократ, а Феттер-лейн много ниже Линкольнз-Инн. Тем не менее Скеркум кое в чем смыслит. Это он первый раскусил Мельмотта, и, если бы не Скеркум, мы бы до сих пор ничего не знали.

Мистер Лонгстафф-отец слышать не мог про Скеркума, в котором (возможно, несправедливо) видел причину всех своих бед. Если бы сын оставил дела в руках старых Слоу и старых Байдевайлов (думал мистер Лонгстафф), деньги у него не переводились бы и он не допустил бы ужасную оплошность с Пикерингом. Он слышать не мог имя Скеркума, о чем сын прекрасно знал. Отец предостерегающе покашливал, и расхаживал по комнате, и хмурился, и качал головой. Сын глядел на него, словно дивясь, чем отец недоволен.

– Полагаю, сэр, на этом все, – сказал Долли, надевая шляпу.

– Да, мы закончили, – ответил мистер Байдевайл. – Возможно, мне придется знакомить адвоката с обстоятельствами дела, и я счел за лучшее в присутствии вас обоих осмотреть все на месте. Вы абсолютно уверены, мистер Лонгстафф, что у вас нет никаких сомнений?

– Абсолютно.

– А теперь, возможно, вам стоит запереть ящик в нашем присутствии. Минуточку! Я проверю, нет ли следов взлома.

С этими словами мистер Байдевайл опустился перед столом на колени и очень внимательно осмотрел замок, после чего объявил, что «следов взлома нет».

– Тот, кто это сделал, действовал очень аккуратно, – добавил он.

– Мельмотт это сделал, кто же еще, – ответил Долли Лонгстафф, стоя у поверенного за плечом.

Тут в дверь постучали – очень отчетливо и, можно сказать, официально. Иногда стучащий входит сразу, не дожидаясь разрешения. В таком случае мистера Байдевайла застали бы на коленях, носом в замочную скважину ящика. Однако незваный гость помедлил, и поверенный вскочил, едва не сбив Долли с ног. Наступила пауза, за время которой мистер Байдевайл отступил от стола – как если бы вскрывал замок, – затем мистер Лонгстафф загробным голосом пригласил неизвестного войти. Дверь открылась. За нею стоял Мельмотт.

Его появления точно не ждали – в этот час ему полагалось быть в Сити. Кроме того, он знал, что встреча состоится здесь в это время, и легко мог угадать ее цель. Лонгстаффы находились в состоянии войны с Мельмоттом, и все участники встречи полагали, что он избавит их от своего общества.

– Джентльмены, – сказал он, – возможно, вы считаете мое появление неуместным.

Никто не возразил. Старший Лонгстафф только поклонился очень холодно. Мистер Байдевайл стоял прямо, заложив большие пальцы в жилетные карманы. Долли, поначалу забывший снять шляпу, насвистывал мотивчик, затем сделал пируэт на каблуках. Таким образом он выразил свое изумление приходом должника.

– Боюсь, вы считаете мое появление неуместным, но, надеюсь, то, что я имею сказать, меня извинит. Вижу, сэр, – тут Мельмотт повернулся к мистеру Лонгстаффу и глянул на все еще открытый ящик, – вы осматривали свой стол. Надеюсь, впредь вы будете менее забывчивы и станете его запирать.

– Я оставил ящик запертым, – сказал мистер Лонгстафф. – Я не делаю выводов и умозаключений, но ящик был заперт.

– Значит, он оставался запертым, когда вы к нему вернулись.

– Нет, сэр. Я нашел его отпертым. Я не делаю выводов и умозаключений, но я оставил его запертым и нашел открытым.

– Я сделаю выводы и умозаключения, – объявил Долли. – Кто-то другой его открыл.

– Такой разговор ни к чему не приведет, – сказал Байдевайл.

– Это всего лишь случайное замечание, – ответил Мельмотт. – Я оставил спешные дела в Сити не для того, чтобы препираться о замке в ящике стола. Поскольку мне сообщили, что вы будете тут все вместе, я счел удобным встретиться с вами и сделать предложение по нашему злополучному делу.