Воздушная битва за Крым. Крах нацистского «Готенланда». 1943—1944

По возвращении на аэродром Анапа два летчика 6-го ГИАП, в том числе сержант Борис Акулов, доложили, что они совместно в районе Катерлеза сбили 1 Ме-109. Однако данные противоположной стороны этого не подтверждают.

«Пешки» стали жертвами командира II./JG52 гауптмана Баркхорна, который одержал в этот день сразу четыре победы. Сначала в 10.43 он над проливом, восточнее Керчи, сбил Як-1. Во второй половине дня он в паре с унтер-офицером Хайнцем Эвальдом вылетел по тревоге на перехват советских бомбардировщиков. Над Азовским побережьем Керченского полуострова они встретили группу Пе-2, оказавшуюся в тот момент без истребительного прикрытия. В результате Баркхорн в течение трех минут – в 13.08, в 13.09 и в 13.10 – сбил 3 Пе-2. Первые два – в районе мыса Тархан, а последний – в районе мыса Хрони.

Тем временем морская переправа на плацдарм продолжала исправно функционировать. В первый день 1944  г. Азовская военная флотилия доставила туда 445 человек, 4 орудия, 3 машины, 77 лошадей и 50 тонн боеприпасов и продовольствия. Также более надежным стало и воздушное сообщение. В районе поселка Опасное, на побережье Керченского пролива, завершилось оборудование полевого аэродрома, который теперь мог использоваться не только для посадок транспортных самолетов, но и как передовая площадка для истребителей. Первой на крымский берег приземлилась группа ЛаГГ-3 из 88-го ИАП, а затем этот передовой аэродром периодически использовался разными полками, в том числе и для аварийных посадок.

2 января погода над Керченским полуостровом была нелетной. Небо затянуло сплошной облачностью в 10 баллов, временами шел мелкий дождь, местами над землей и проливом стелился туман. Активность авиации с обеих сторон была практически нулевой. Лишь иногда в небе был слышен гул одиночных самолетов-разведчиков. Так, над плацдармом и Таманским полуостровом прошел Ju-188F из 3.(F)/Aufkl. Gr.121, вылетевший с аэродрома в Одессе.

Единственное, чему такая погода не мешала, а, вероятно, скорее способствовала,  – это была все та же переправа через Керченский пролив. В течение дня паромы перевезли на плацдарм новые подкрепления в живой силе и технике, включая 15 45-мм пушек, а также 110 тонн боеприпасов и свыше 300 тонн продовольствия.

К этому времени штаб Отдельной Приморской армии заканчивал подготовку к новой операции по прорыву немецкой обороны на Керченском полуострове. Ее план, как и все предыдущие, был довольно незамысловатым. Поскольку в прошлом году все попытки прорвать вражескую оборону в лоб потерпели неудачу, теперь предполагалось прибегнуть к «обходному маневру».

Суда Азовской военной флотилии должны были высадить на мысе Тархан, на северном побережье Керченского полуострова, тактический десант: 166-й гвардейский стрелковый полк, 143-й батальон морской пехоты, отдельный парашютно-десантный батальон ВВС ЧФ и 613-ю штрафную роту Черноморского флота – всего 2925 человек. Одновременно части 11-го гвардейского СК и 16-го СК должны были начать наступление с целью смять левый фланг немецкой 98-й пехотной дивизии и, обойдя Керчь с севера, выйти на соединение с десантом и тем самым создать условия для дальнейшего расширения плацдарма вглубь полуострова.

Тут необходимо отметить два момента. Во-первых, в это время командующий Азовской военной флотилией контр-адмирал Сергей Горшков находился в госпитале на лечении. Это по официальной версии, а по неофициальной – 33-летний отличавшийся крепким здоровьем моряк на самом деле был временно отстранен от командования из-за конфликта с командующим Отдельной Приморской армией генералом армии Иваном Петровым. И этот конфликт не в последнюю очередь был связан с планами новой десантной операции на мыс Тархан.

Поэтому 1 января временно исполняющим обязанности командующего Азовской военной флотилией был назначен контр-адмирал Георгий Холостяков. С точки зрения высшего командования – исполнительный командир с опытом десантных операций в Керчи и Эльтигене, пусть и не всегда положительным, но, главное, имевший предсказуемый и покладистый характер.

Во-вторых, начиная с битвы за Кубань весной 1943  г. обеим противоборствующим сторонам еще ни разу не удавалось скрыть друг от друга цели и направления предстоящих операций. Нередко в передовых частях о том, что вскоре предстоит наступление или, наоборот, отход, узнавали от захваченных языков раньше, чем поступал соответствующий приказ из вышестоящего штаба. Не стал исключением и январь 1944  г. Уже 3 января командир 5-го армейского корпуса генерал Карл Альмендингер доложил своему непосредственному начальнику – командующему 17-й армией генерал-оберсту Эрвину Йенеке, что в ближайшие дни Советы, вероятно, предпримут мощные атаки на северном фланге Керченского плацдарма, которые будут скоординированы с высадкой морского десанта в тыловом районе.