Возможности любовного романа

Неруда, Гонза (владелец арабского бистро в Поличке)

Неруда, Пабло

Нессим (тот, что из «Александрийского квартета»)

Нидал, Оле (лама)

Никсон, Саманта

Нина нигде — везде

Норрис, Чак

«Нуар Дезир»

О’Коннор, Фланнери

Обама, Барак

Обломов (тот, что из «Обломова»)

Одиссей

Олда («высочинский педик»)

Оломоуц

Острава

охранник

Пазолини, Пьер Паоло

Палава

Паоло (темпераментный сопляк из Бари)

папа (ее)

папа (мой) «Гид по темноте и сквозняку»

Париж

«Пеппи Длинныйчулок»

Перек, Жорж

Перес, Монализа (девушка, застрелившая бойфренда)

Пессоа, Фернандо «Книга непокоя»

Петр (верстальщик из «Гостя»)

Петр (альтернативщик в гимназии)

Петр (тот, что из «ХЛОПа»)

Петра (писательница)

Пешек, Ладислав

Пиза

Пикассо, Пабло

Пинтилие, Адина Touch me not

Поборски, Карел

Погоржелице

Погосткина, Алина

«Поднеби» (кофейня в Брно)

пожилой критик

Поличка

«Полное затмение»

польский репортер (тот, который стипендиат)

Превер, Жак

прозрачный старичок (придет и его черед)

Пярт, Арво

рабочие (польские)

рабочие (чешские)

«Радиохед»

Раж, Йожо

Рейган, Фэй

Рейнер, Мартин «Поэт»

Рембо, Артюр

«Респект»

Ржегоржик, Павел

Рикар, Франсуа

Рильке, Райнер Мария

Рим

риелтор

Роман (архитектор)

Рорвахер, Аличе «Чудеса»

Руис, Педро (RIP)

русская режиссер (из Академии Яначека)

русский режиссер (тоже оттуда)

рыжеволосая девушка (из «Алхимии»)

рыжеволосая девушка (из сна)

Сан-Джиминьяно

Сартр, Жан-Поль

Сверак, Ян

Сент-Экзюпери, Антуан де «Маленький принц» «Южный почтовый»

Сиена

Скайп

Скацел, Ян

словацкая поэтесса (та, которая стипендиатка)

словацкие полицейские

словачка (провансальская)

собачники (те, что из Бронкса)

Сократ

«Сполек» (еще одна кофейня в Брно)

старушка (моя прабабушка)

Стейнбек, Джон

«Стеклянный луг» (здание в Брно)

студент на подработке

Сунь (влюбленный китаец из книжного магазина)

таможенники (еще узнаете)

Тарковский, Андрей «Ностальгия»

Тедеско, Джованни, см. я

терминатор

тетушка с лиловыми губами (из сна)

тетя (ее)

Тим (сын Томми)

Тихий, Мирослав

Толстой, Лев Николаевич «Война и мир»

Томаш (директор «Гостя»)

Томми (приятель из «ХЛОПа»)

торгпред из «Дерсута» (всему свое время)

Тоскана

Травничек, Иржи

«Тройка» (очередная брненская кофейня)

Тургенев, Иван Сергеевич

Ты пока еще

Уайнхаус, Эми

Уиллис, Брюс

Уинфри, Опра

Уорхол, Энди

участковая докторша

Фальк, Питер

Фаулз, Джон 232 «Коллекционер»

Федерер, Роджер

Фейсбук

Фёлдени, Ласло Ф.

Фицо, Роберт

Флобер, Гюстав

Флоренция

Фогель, Генриетта

Фолкнер, Уильям

Фома Аквинский «Франц», бистро

французская семья (та, что была в Кракове)

Фуко, Мишель «Археология знания»

Ханеке, Михаэль «Любовь»

Харви, Пи Джей

Хатрный, Далибор

Хачатурян, Арам

Хемингуэй, Эрнест

Хильдегарда Бинденская

«ХЛОП»

Христос

Хундертвассер, Фриденсрайх

Хустведт, Сири

Цар, Анна

цыганский барон (тот, что на снежном пьедестале)

Чандлер, Рэймонд The Long Goodbye

Чехова, Тереза (литературный редактор из «Гостя»)

Чиксентмихайи, Михай «Поток»

Шалда, Франтишек Ксавер

Шиктанц, Карел

Шиле, Эгон

Шиффер, Клаудия

Шмицер, Владимир

Шнитке, Альфред

Шопенгауэр, Артур «Мир как воля и представление»

Шостакович, Дмитрий

Шоу, Ирвин

Шульц, Ян

«Элан»

«Элегия»

Эйнауди, Людовико

Экберг, Анита

«Этюд в четыре руки»

Юнг, Карл Густав

Юрачек, Павел «Дневник» «Кариатида»

Ютьюб (он же YouTube)

я хмм

Яна (писательница)

любовь в ироническую эпоху

«Каким образом желание превращается у человека в зависимость?» — думал я как-то январским вечером, сидя один, без Нины, в Патрицианской вилле. Устроившись в кресле у окна, я грел ладони о кружку с горячим чаем и вглядывался в сумрак запорошенной улицы, на которой как раз парковалась машина: красный свет задних фар стекал на белый снег.

В случае с наркотиками все более или менее понятно: желание экстаза удовлетворяют стимуляторы, желание заглушить боль — опиаты, а желание получить трансцендентный опыт — психоделики. Ни один наркотик не вызывал бы привыкания, если бы не отвечал на ту или иную потребность. А поскольку в любовных отношениях мы подсознательно ищем всё и сразу, в них и рождается самая сильная зависимость, подумал я. Тот, кто нас любит, пробуждает в нас сексуальный экстаз, своим вниманием и нежностью усмиряет нашу боль, а если к тому же мы любим в ответ, нам дается наиболее естественная возможность выйти за пределы самих себя. Любовь одновременно стимулирует, заглушает страдания и открывает ворота внутренней темницы.

Видимо, поэтому я чувствовал себя полностью обессиленным, израненным и будто заключенным в одиночную камеру.

После того, как мы с Ниной расстались, я продолжал ходить в редакцию, писать статьи, в общем, работал на культурном поприще, пытаясь не думать о том, насколько неловко это выражение: «работать на культурном поприще» — все равно что «взращивать в себе талант» или даже «заводить детей». Я старался как можно больше времени проводить вне дома, возвращаться в квартиру уже затемно — наверное, для того чтобы поменьше замечать отсутствие Нины.

Ведь грусть — не то что шкаф в дверном проеме, — поет в одной песне мой приятель Мартин Кишперский[83].