Возможности любовного романа o

– Я тоже, – прошептал я в ее волосы.

– В общем, спишемся.

– Спишемся, – отозвался я и потянул за красный помпон.

Он оторвался и остался у меня в руке. Но Нина сказала, что ничего страшного, что вечером она его пришьет, а пока я должен за ним присмотреть.

* * *

Английский книжный магазин находился минутах в десяти от “Бункера”. Нужно было немного пройти по Плантам и возле филармонии пересечь кольцевой бульвар. Магазин располагался в угловом историческом здании, и на его табличке значилось: MASSOLIT BOOKS. В романе Булгакова “Мастер и Маргарита” упоминается литературное объединение МАССОЛИТ – эта шуточная аббревиатура расшифровывается как “Мастера социалистической литературы”. Что же касается краковского книжного магазина, то он в золотой фонд социалистической литературы включал Джона Дос Пассоса, Уильяма Фолкнера, Джона Стейнбека, Трумена Капоте, Джона Ирвинга и еще сотни и сотни других имен. Магазин занимал бывшую квартиру на первом этаже, состоявшую из пяти или шести комнат; в половине из них вдоль стен от пола до потолка высились стеллажи – здесь помещалось, наверное, тысяч двадцать книг. В первой комнате был бар и продавались книжные новинки, в следующих двух-трех комнатах были выставлены букинистические издания, а еще дальше располагалась кофейня с антикварными столами и зелеными, выкрашенными накатом стенами.

Одно из достоинств “МАССОЛИТа” состояло в том, что здесь можно было провести сколько угодно времени. Как и в большинстве краковских кофеен, официанты тут не слишком опекали гостей: если кто-то хотел сделать заказ, он должен был сам подойти к кассе, поэтому в магазине вполне можно было просидеть несколько часов с одним чайничком чая, сменив при этом пять книжек или небрежно листая старые номера “Нью-Йоркера”, которые валялись на журнальном столике.

Больше всего мне нравилось приходить сюда просто так и, взяв с полки первую попавшуюся книгу, читать первые несколько страниц. Мне нравилось, что я не знаю, о чем этот роман, нравилось прыгать в него, как в поезд, который идет неизвестно куда, и выходить за городом на ближайшей остановке. Успев вовремя закрыть книгу, я мог пребывать в плену счастливой иллюзии, что все так и останется, что конфликты, кризисы, перипетии и катастрофы, которые почти неизбежно должны последовать, никогда не случатся. В 1902 году кто-то просто так купил дом на гребне холма^[66], на крутой авеню Кругозора в городке Нью-Рошелл, что в штате Нью-Йорк, тот самый трехэтажный дом, крытый бурой дранкой, со слуховыми окнами, эркером и застекленной верандой. Артура Роу просто так влекло к народным гуляньям^[67], и он, как безвольная жертва, шел туда, где ревел духовой оркестр и стучали о кокосовые орехи деревянные шары. Некий Фредерик просто так наблюдает, как юная девушка со светлыми шелковистыми волосами, заплетенными в длинную, до пояса, косу, покидает свой дом и снова возвращается туда. Я не хотел знать, куда повернет сюжет: может быть, Фредерик пригласит девушку на кофе, или, например, познакомится с ее братом и начнет вместе с ним рисовать комиксы, или похитит ее и запрет где-то в подвале, как и в самом деле случится в “Коллекционере” Фаулза. Все эти возможности оставались открытыми, потому что я вовремя ставил томик обратно на полку. Из многих книг, выуженных мною в “МАССОЛИТе”, я до сих пор лучше всего помню первые фразы, хотя позже и читал эти тексты целиком.

Я заказал свое традиционное капучино и отнес его к дальнему столику. За соседним столом сидели двое испанцев и обсуждали “Эль-Класико”. Перед ними были раскрыты два ноутбука, один – с наклейкой клуба “Барселона”; похоже было, что испанцы собираются сделать ставку на исход матча на каком-то букмекерском сайте.

В тот день у меня не было особого желания читать книги, так что я рассеянно пролистал последний номер “Нью-Йоркера” и пробежал глазами статью о Бараке Обаме – несколько недель назад он во второй раз стал американским президентом. Потом я взялся за толстую антологию карикатур из того же журнала, которая вышла, кажется, к его семидесятипятилетию и являла собой лучшую историю двадцатого века из тех, что я когда-либо держал в руках. Меня позабавил рисунок, где два довольных монстра гуляют по Нью-Йорку; каждый держит в руке по нескольку десятков человек, и один, запихивая их в рот, говорит другому: “Неудивительно, что у тебя хорошее настроение. Эта жратва напичкана антидепрессантами”. Недавно я вдруг с удивлением обнаружил, что их действительно принимают многие из моих знакомых. Следующая карикатура, видимо, служила тому объяснением: на ней Бог с ужасом глядел на экран компьютера, обнаружив, что все человеческие молитвы уже несколько веков попадают в спам.

Я ощущал какое-то беспокойство, и сам не мог понять, почему. Неужели я и вправду расстроился, что Нина, читая пролог моего романа, не упала без чувств?