Возвращение

«Семерка», меж тем, уверенно продвигалась по водам Великого моря, довольно спокойным в эту пору года.

Долгими часами Шифра не покидала палубу. Проплывавшие мимо корабли и огромные плоты, заполненные солдатами и лошадьми, отвлекали её внимание лишь на короткое время, и вновь её взор был устремлен в неизвестную даль.

С того момента, когда она поднялась на корабль, она непрерывно ждала встречи с Силоносом. Он был где-то рядом, их разделяли несколько десятков шагов. Шифрой владело странное чувство. Она находилась в каком-то нереальном мире, где всё смешалось – мечты и желания, прошлое и настоящее. Рядом с ней был Силонос, которого она безмерно любила, и вместе с тем это был совсем другой, далекий и незнакомый ей человек. И если бы не Эста и Элька, она бы сошла с ума.

Она зашла в свою каюту, извлекла из шкатулки, сверкающие золотом ножные и плечевые браслеты, надела их, поменяла местами: ножные оказались на предплечье, а плечевые на ногах. Было красиво, но очень неудобно, и те и другие давили. Сняла их и хотела выбросить за борт, но возвратились Эста с Элькой и, обрадованная Шифра, отдала мальчишке все свои богатства.

Однако Эста, увидев это, не обрадовалась. Стала грустной. Собрала драгоценности подруги, возвратила их в шкатулку.

– Сестра! – она ласково обняла Шифру, впервые назвав её сестрой. – Так дальше продолжаться, не может! Мы уже более недели в пути. Ты должна с ним поговорить.

Шифра, не ожидавшая от Эсты подобного совета, растерялась и, как ребенок, застигнутый за чем-то запретным, густо покраснела. Видя это, Эста чуть встряхнула её и еще раз настойчиво повторила:

– Так дальше продолжаться не может! Ты ведь давно знаешь кто он на самом деле. Если же мы ошибаемся, – резко закончила она, – всё равно, лучше знать правду, чем так мучиться.

– Что я ему скажу?… с огромным трудом произнесла Шифра, – что?…

– Ничего не надо говорить! – обрадовалась Эста, наконец-то услышав голос подруги. – Просто, когда встретишь его, идущего тебе навстречу, не убегай! Постарайся с достоинством посмотреть ему в глаза. Уверена – ты найдешь в них ответ.

Однако судьба распорядилась иначе. Элька, разобидевшись на мать, забравшую у него сверкавшие игрушки, подаренные тетей Шифрой, и воспользовавшись тем, что мама и Шифра заняты разговорами, забрался на табурет и потащил к себе шкатулку. Налетевшая волна сильно качнула корабль, и Элька, рассыпая содержимое шкатулки, с ревом полетел на пол.

В эту же секунду, привлеченный громким плачем ребенка, в проеме двери показался купец Гесиод. Он легко, как пушинку подхватил Эльку, приподнял его под самый потолок, тот сразу же затих, протянул ручку к большому драгоценному камню, прикрепленному к неширокой, вишневого цвета, головной повязке, охватывающей голову купца.

Эста тотчас же перехватила из рук Гесиода явно разочарованного сына, тепло улыбнулась и вышла из каюты, которая показалась ей тесной, когда в неё зашел Гесиод.

Шифра замерла, подобно смертельно раненой лани. Глаза её были широко раскрыты. Она тяжело дышала. Вдруг она скорее почувствовала, чем поняла, что и Гесиод в полной растерянности. Он так и стоял, не опуская своих могучих рук, из которых Эста только что выхватила ребенка. Эти руки притягивали к себе Шифру. Их глаза встретились и оба, как заколдованные пошли друг другу навстречу.

И вскоре Шифра оказалась в его объятиях. Она не понимала, что с ней происходит: быть может, её давно уже нет в живых, и всё это сон. Она хотела что-то сказать, но как во сне, не могла произнести ни единого слова.

Молчал и Гесиод. Лишь его могучие руки легко, подобно дуновению воздуха касались её лба, её длинных, собранных в пучок, волос.

Сквозь это тревожное забытьё она услышала тихий рокот неизвестно откуда долетевшего голоса.

– Клянусь! Мы больше никогда не расстанемся. Твой народ, моя возлюбленная, мой народ. Твой Бог – мой Бог.

Она очнулась, когда Эста прикладывала к её горячему лбу смоченную в холодной воде неширокую полосу ткани вишневого цвета. Рядом стоял Элька. Он пытался рассмотреть тётю Шифру сквозь огромный аметист, недавно украшавший головную повязку Гесиода.