Возвращение Мюнхгаузена. Воспоминания о будущем

«Бархатная книга» – родословная книга российского дворянства.

…расстрелять… из пугачей. – Строка из «Первой записной тетради».

…«Кондитерские изделия» и «Гроба». – О реальности подобных сочетаний Кржижановский писал в очерке «Московские вывески» (1924), где сказано о возможных недоразумениях, одно из которых и происходит с героем повести.

…и если уж любить, то лучше не глядя на женщину. – Ср. новеллу «В зрачке» (1927), написанную одновременно с «Мюнхгаузеном».

…все вбитое молотом будет срезано серпом… луны… – Намек на изрядно нашумевший в 1920-х годах своей «эротичностью» (и даже вызвавший обвинения в «порнографии») роман С. Малашкина «Луна с правой стороны» (1926).

Тициановские Amor Profana и Amor celeste… (правильно по-латыни: Amor profanus, Amor caelestis). – Имеются в виду аллегорические фигуры, изображенные на картине Тициана «Amor Sacro e Profano» («Любовь Небесная и Земная»).

«Почин дороже денег»… – Ср.: «„Почин дороже денег“, – как сказала девушка, которая, отдав свою невинность, не получила условной платы» (Записные тетради).

Фрэнсис Бэкон определял эксперимент так… – Автор (персонаж) цитирует в своем переводе сочинение Бэкона «Новый органон (афоризмы об истолковании природы и царстве человека)», книга I, афоризм IV; в данном случае остроумно использована омонимия возникающего в русском переводе слова «тело».

«Мы лишь увеличиваем или уменьшаем расстояние между телами…» – Эту формулировку Кржижановский впоследствии цитирует неоднократно, объясняя суть творческого метода, который он именует экспериментальным реализмом.

…жилищные условия страны… не допускают дальнейшего уменьшения расстояний… – О «жилищных условиях страны» см. также новеллу «Квадратурин» и начало «Автобиографии трупа»; в литературе 1920–1930-х годов эта тема была более чем актуальной, достаточно вспомнить «Воронью слободку» из «Двенадцати стульев» или фразу Воланда из «Мастера и Маргариты» («…Обыкновенные… люди… квартирный вопрос только испортил их…»).

…началось с бревен, которые люди начали вынимать из глаз друг друга. – Ср.: «В своем глазу бревна не замечает, а в чужом видит соломинку. Изменились отношения. Начали таскать бревна из своих глаз. Так возникли лесозаготовки» (Записные тетради).

…посоветовал ему поставить гоголевского «Ревизора»… по-мюнхгаузеновски… – Пародирование постановок классики Мейерхольдом; ср: «Театр имени покойного Всеволода Мейерхольда, погибшего, как известно, в 1927 году 〈sic!〉 при постановке пушкинского „Бориса Годунова“, когда обрушилась трапеция с голыми боярами…» (М. Булгаков. «Роковые яйца»). Эта перекличка, разумеется, не случайна: и «мхатовец» Булгаков, и «таировец» Кржижановский весьма критически относились к мейерхольдовским опытам; не повторяя уже сказанного по сему поводу исследователями булгаковского творчества, упомяну лишь, что в 1924 г., когда Таиров осуществлял постановку «Грозы» – явно полемичную по отношению к «Лесу» в постановке Мейерхольда, только что взбаламутившей театральную Москву, – Кржижановский опубликовал в газете Камерного театра (7 дней МКТ. 1924. № 10–14) свои «Этюды об Островском», из которых видно, на чьей стороне он в этом споре. Тем интересней творческое противоречие: собственная драматургия Кржижановского некоторыми чертами оказывается близка именно театру Мейерхольда – об этом говорили члены Московской секции драматургов (А. Арго, В. Волькенштейн, М. Гальперин, М. Левидов и др.) на обсуждении 10 апреля 1934 г. его комедии «Поп и поручик»; они были убеждены, что только Мейерхольд способен вполне справиться со сценическим воплощением пьесы, диапазон которой – от лирики до эксцентрики и буффонады.

…были ангажированы из ближайших к Москве округов две дивизии… – Фантазия барона делает всего один шаг – от кино к театру: армейские части (бесплатные массовки) использовались кинорежиссерами при съемках батальных и прочих «многолюдных» сцен, о чем сотрудничавший в кино Кржижановский, конечно, знал; что до «военного переворота», то страх перед ним довольно долго владел большевистскими вождями, хорошо помнившими, что именно снятие с фронта и ввод в Петроград двух (!) дивизий (чтобы предотвратить обещанное большевиками «повторение» в конце августа июльских событий 1917 г.) и «братание» солдат с воинственно настроенными рабочими сыграли решающую роль в успехе Октябрьского переворота.