«Вперед, Котенок!» и другие... Сказки для театра

Дед-Дедуля со страхом оглядывается на заплетенную косичками Березу.

Листик. Это Елочка!

Дед-Дедуля. Елочка?.. Оригинально! А у нас ее березой… Березой называют. (Проглатывает ком.)

Листик. Никто и не спорит. Род древесных и кустарниковых семейства березовых. Листья очередные простые, на зиму опадающие. Размножается семенами и порослью от пня. Произрастает в Европе и Азии в лесной и лесостепной зонах…

Болотик (Листику). Постой. Так он ничего не поймет. (Деду-Дедуле.) Это Елочка… Елочка березку заплела! Шалит девочка, балуется!

Дед-Дедуля (кивает). Понял, понял. Девочку Березкой зовут?

Листик и Болотик (хором). Елочкой!

Долго смотрят друг на друга.

Болотик. Зря мы тебя спасли!

Дед-Дедуля. Спасли? (Опять озирается по сторонам.) Как? То есть? Так это, значит, выходит… ЧТО?

Листик. Дело твое кислое, Дед. Иначе бы мы тебе ни за что не показались! Верно, Болотик?

Болотик. С таким горем, как у тебя, Дед…

Листик (подхватывает). С таким горем, Дед, нужно тебе, Дед…

Болотик дергает Листика за рукав, но тот отмахивается и продолжает:

…нужно тебе, Дед, к Грибабушке!

Болотик (осторожно). Слыхал… о такой?

Листик (Деду-Дедуле, смотрящему на него во все глаза). Ма-аленькая такая бабушка… Не больше гриба. Отчего Грибабушкой ее и прозвали. Но колдовской силы необычайной: что задумает — все тут же и сделается.

Дед-Дедуля (постепенно приходя в себя). Только как же я в таком виде ей покажусь? Я же голый!

Болотик. Вот потому мы тебя и спрашиваем: ты зачем рубашку порвал?

Дед-Дедуля не знает, что на это ответить. Но Листику и Болотику уже не до него: у них начинается бурное совещание. Дед-Дедуля вытягивает шею, изо всех сил напрягает слух, но до него долетают лишь отдельные фразы:

— Грибабушка?

— Грибабушка, Грибабушка!

— Да не ты ли мне говорил, что она больна?

— Выходит, бросить тут его одного? Он опять в болото кинется!

— Не кинется. Я его!.. (Ох, не слышно Деду-Дедуле!)

— А он раз и —!.. (Опять не слышно!) А Грибабушка ему совет даст!

— Какой уж тут совет, если внучка у него дура!

— Так уж и дура?

— Совершенная!

— А как же Однолапый? Бандит этот? Забыл?

— Подождет он, твой Однолапый, никуда не денется! Зато Грибабушке от этого может быть легче станет!

— Да? А ты вспомни: зимой С ТЕМ, ПЕРВЫМ, С ФОТОГРАФОМ, что из этого получилось?

— Ох, в самом деле… Зимой!!!

Голоса становятся тише.

И тогда Дед-Дедуля оборачивается и смотрит на Березу. И не может отвести от нее глаз… Кажется ему: чьи-то быстрые пальчики перебирают ее косички…

Листик. Сейчас я у него спрошу…

Болотик. Погоди, ты как-нибудь не так спросишь. Дай-ка я! (Деду-Дедуле.) Ты, Дед, в английском силен?

Дед-Дедуля (растерянно). В английском? А что, без этого никак? (После паузы.) Ну, тогда… Нас ведь как учили? — Ну, тогда значит… Значит, силен!

Болотик (Листику). А! Понял? Что я тебе говорил?

Листик. Все, Дед. Прощай!

Листик и Болотик неожиданно для Деда-Дедули обращаются и исчезают.

Дед-Дедуля. Не поверили… И правильно сделали! Зачем наврал? Сколько раз внучка твердила: учи, Дед, язык, когда-нибудь пригодится! Вот — только время потерял. Какая еще там Грибабушка?.. Береза — для русского человека лучшее средство от всех бед! (Снимает брючный ремень, быстро идет к Березе, которая при его приближении буквально валится на землю.) Эх!..

Вдруг — голос.

— Стой, Дед! Значит, не знаешь английского?

Дед-Дедуля (широко разводит руками). Не знаю!

— Точно? А немецкого? Немецкого пополам с французским?

Дед-Дедуля. И немецкого пополам с французским не знаю!

— Тогда может быть японского?

Дед-Дедуля (вздыхает). Плохо нас в школе учили. Время было такое, не интернациональное. Ну, все? (Вдруг, тихо.) Может быть теперь, наконец, вы меня отпустите?

— Куда? Куда тебя отпустить?

Дед-Дедуля. Да вот… (Куда-то кивает.)