Времени в обрез: ускорение жизни при цифровом капитализме

Осознание экономистами и даже власть имущими то, каким образом люди тратят свое время, имеет большое значение для качества жизни вне зависимости от получаемого дохода. Об этом свидетельствовало создание бывшим президентом Франции Николя Саркози Комиссии по измерению экономической эффективности и социального прогресса, цель которой — изучение недостатков ВВП в качестве показателя экономической эффективности и социального прогресса. Согласно выводам комиссии, «настало время сместить акцент в нашей системе показателей с измерения экономического производства на измерение благосостояния людей»[107]. Комиссия, работавшая под председательством нобелевского лауреата экономиста Джозефа Стиглица, отмечала, что неправильно оценивать благосостояние исходя только из величины финансовых ресурсов. Вообще экономисты приходят к пониманию того, что люди не обязательно становятся более счастливыми, становясь богаче[108].

Авторы книги «Дискреционное время: новый критерий свободы» в схожем, но более философском ключе пытаются изменить наши представления о том, какие факторы определяют качество жизни. Они утверждают, что количество имеющегося у нас времени не менее важно, чем количество имеющихся у нас денег. Аргументация книги строится на убедительной идее, согласно которой для ощущения личной свободы в первую очередь нужно иметь возможность распоряжаться своим временем:

Когда мы говорим, что у одного человека «больше времени», чем у другого, мы не имеем в виду, что у него в буквальном смысле имеется двадцать пять часов в сутках. Речь идет всего лишь о том, что он сталкивается с меньшим числом препятствий и имеет более широкий выбор, когда решает, как ему распорядиться своим временем. Он обладает более «независимым контролем» над своим временем. «Темпоральная независимость» сводится к наличию «дискреционного» контроля над своим временем[109].

И напротив, чем меньше у вас возможностей определять, как вам тратить свое время, тем сильнее вы чувствуете себя «несвободным» или обделенным. Концепция дискреционного времени как критерия свободы очень привлекательна. Она вторит старым идеям о стремлении к темпоральной суверенности или контролю над своим временем как о серьезном показателе удовлетворения жизнью и благосостояния[110]. Подобные представления подкрепляют нормативные аргументы, рассматривающие распределение и доступность времени как важный аспект социальной справедливости и законную политическую проблему. В ходе дальнейшего изучения ускоряющегося общества вместо упора на скорость как таковую нам следует заняться изменяющейся динамикой распределения времени.

Свободное время и нехватка времени

Таким образом, неудивительно, что идея о дефиците времени в современных обществах вызывает громадный интерес. Сетования на то, что людям не хватает 24 часов, имеющихся в сутках, получили широкое распространение в научных и популярных изданиях. Неудержимый рост темпа жизни считается нехорошим симптомом поздней современности, влекущим за собой усиление напряжения и стресса. Вопрос, почему усиливается нехватка времени, является принципиально важной социальной проблемой не в последнюю очередь из-за того, как она сказывается на физическом и умственном здоровье.

Начало этим дебатам положила книга Джулиет Шор «Перерабатывающий американец»[111]. В ней утверждается, что в 1970–80‐е гг. американцы стали больше работать, причем это явление наблюдается по всему диапазону доходов и типов семьи. Аргументам Шор вторили многие другие авторы, включая Арли Хокчайлд, чья книга «Узы времени» дошла до широкой публики. Вывод о том, что американцы проводят на работе больше времени, чем их родители и деды, затронула чувствительную струну в массовом воображении. Хотя считалось, что экономический прогресс и рост процветания должны были дать людям больше свободного времени, в реальности как будто бы наблюдаются общий цейтнот и нехватка свободного времени. Такие подхваченные СМИ понятия, как «сжатие времени» и «дефицит времени», быстро стали частью популярного нарратива о нехватке времени в современной жизни.