Время не обманешь

Говорил я спокойно, без поддёвок. Как коллега, заметивший недочёты в работе товарища и искренне желающий, чтобы он, коллега, эти недочёты как можно скорее исправил. Габриэль учтиво замолчал, схватил карандаш и пометил себе что-то в блокнотике — надо полагать, не забыть изучить особенности устройства данной звёздной системы.

Современная астронавигация построена на ориентации по космическим маякам, коих в системе, как правило, минимум три.

Один из них непременно находится рядом с червоточиной. Маяки следят за собственной диспозицией, учитывают траекторию и скорость своего движения, а также положение относительно звёзд и других космических объектов. Все эти сведения отсылают в окружающее пространство. Любой корабль, приняв сигнал от трёх маяков, безошибочно определит своё место в трёхмерном пространстве.

Таким образом, старый метод навигации, когда звездолёт ориентировался по собственным наблюдениям, постепенно отошёл в прошлое. Сканирование близлежащего пространства применяется лишь на коротких дистанциях, например, при маневрировании в непосредственной близости от планет и космических станций, для поиска астероидов. Дальнее же сканирование практикуется исключительно первопроходцами космоса, которые оказываются в системах, ещё не оснащённых маяками.

Современному путешественнику и в голову не придёт, что где-то есть обжитая система, в которой не найдётся хотя бы парочки маяков.

Но как известно, любое правило подразумевает существование исключений. И таким исключением стала система, в которой находится Юлиания. «Одарённый» установил лишь один маяк, а после этого ни у кого руки не дошли снабдить захолустную и малоперспективную систему дополнительными средствами ориентации.

— Поэтому предлагаю самим найти Юлианию, — продолжил я. — Мне не составит труда рассчитать примерные координаты, после чего просканируем нужный квадрат и выйдем на связь с находящимися на планете терраформирологами. Они помогут проложить курс до пункта назначения, а уж там, на месте, попробуем разобраться, что же произошло.

— Хм, — произнёс Кнопфлер с сомнением, — а разве это возможно? Насколько помню, наше оборудование не рассчитано на прочёсывание столь больших пространств.

— Ты прав. Но если систему дополнить более мощным узлом наблюдения, то сканировать можно хоть всю Галактику.

— Вот как? А он у нас есть — этот самый узел?

— Есть. Как только закончим совещание, примусь за монтажные работы. Думаю, на всё про всё уйдёт часов пять. Ну, может быть, семь.

— Отлично! — засиял Кнопфлер. — Нет смысла ждать: объявляю совещание оконченным, приступай к работе!

— Гленн! — Габриэль дружески хлопнул меня по плечу. — Я верил в тебя! Я знал, что ты нас всех спасёшь!

— Да, ладно, чего уж там… — засмущался я и, кажется, даже покраснел. — Ты преувеличиваешь.

Ну что за чёрт? Как мало нужно — достаточно лишь похвалить, как становлюсь услужливым, покладистым и энергичным.

Кнопфлер поднялся из-за стола, прошёл к выходу и открыл дверь. В проёме возникла озабоченная физиономия Марка.

— Гленн, я… — начал Марк, но я тут же его оборвал:

— Ты как раз вовремя. Сходи-ка за инструментами — предстоит важная работа.

VII. Кэрри

Он вдруг сел на кровати и отвернулся. Вытянул руку назад, нащупал одеяло, подтянул к себе и прикрыл голую спину.

— Что случилось? — встревожилась я. — Что не так?

Марк отрицательно замотал головой, как будто пытался что-то с себя стряхнуть.

— Не отстраняйся. Я же вижу, что что-то не так.

Обернулся, лицо растерянное и печальное. Марк попытался улыбнуться, но лучше бы без этого — вышло вымученно и не по-настоящему.

— Не знаю… — Опять отвернулся. — Странное ощущение. Словно это уже было. Похоже на то, когда заново показывают запись уже просмотренного фильма.

Я приподнялась и подвинулась к нему поближе.

— Это называется дежавю. — Положила руки ему на плечи. — Такое иногда происходит. Наверно, схожая ситуация у тебя уже была, просто с ней связаны не очень приятные ассоциации. Поэтому сейчас что-то и мучает.

— Перестань. Я знаю, что такое дежавю. Это по-другому, я не могу объяснить, но это что-то совсем другое. Понимаешь? — Марк повернул голову и посмотрел мне в глаза.

Взгляд просительный, прочла в нём мольбу. Чем-то похоже на взгляд умной собаки, которая смотрит на тебя и всем своим видом говорит: я всё понимаю, только объяснить не могу.

— Нет, — тихо ответила я, стараясь вместить всю нежность, на какую способна. — Пока не понимаю. Но если объяснишь, то, наверное, пойму.

Снова отвернулся, и это было ошибкой: возникшая между нами незримая ниточка эмоциональной связи пропала вместе со спрятанным от меня взглядом.

— Забудь. Глупо это всё, не важно.

Я села позади Марка, опустила ноги на пол рядом с его ногами, прижалась к нему всем телом и обняла ещё крепче.

— Нет, не глупо, — прошептала я. — Будь добр, объясни, пожалуйста. Мне нужно знать, я хочу это знать.

— Что за чушь? — буркнул Марк. — Зачем тебе?

— Для меня это важно. Потому, что… — Не смогла закончить, замолчала.

— Почему?

Я колебалась — говорить или нет? Не слишком ли рано? Стоит ли вообще?