Время просить прощения

– Сержант, быстрее проверяй горючку, доливай масло и ходу. Комбат на связь выходил, приказал подготовить танк к атаке. Сейчас еще наши подойдут. Тут, по ложбине за кустами, можно удачно немцам во фланг зайти, надо этим пользоваться. Высунем башню, глядишь, не сразу попадут.

Дальше командир еще пояснил, что мы в результате нашего вроде как бегства с поля боя оказались даже в выгодной позиции. Дело в том, что немецкие танки открывают огонь с большей дистанции, чем наши, точнее, они могут нас пробить с большей дистанции. Когда мы шли на них в лоб, шансов у нас было мало, «Тигры» очень крепкие, не пробиваем мы их, а сблизиться они не дают. А тут мы мало того, что стали ближе, так еще и зашли почти в борт.

Как проверить топливо, если ничего не знаешь о танке? Попробовал вновь заставить тело действовать само. Взял какую-то канистру, сразу пришло понимание, что в ней масло, и даже «вспомнил», куда его нужно лить. Попросил помочь наводчика, тот спокойно кивнул, а дальше, сам того не понимая, подсказал мне, что делать.

– Баки-то проверил? – Видя, как я отрицательно качаю головой, парень, что был за наводчика, сплюнул, но без злобы, схватил какую-то палку и полез на танк. – Половина еще, нормально.

Мне помогали, а это радовало. Вопросы, конечно, еще будут, но как-нибудь выкручусь. На лбу была ссадина, даже кровила чуток, поэтому пока на меня никто не злился.

– О, Афонин идет со своим взводом! – крикнул командир.

Я глянул в ту же сторону, куда смотрел командир, и увидел, как по этой же ложбинке к нам следуют три танка. Остановились метрах в десяти от нас. С головного выскочил маленький и худой парнишка и побежал к нам.

– Здорово, Афонин!

– Привет Коля. А где твои? – обвел взглядом ложбинку прибывший Афонин.

– Да нет никого, всех сожгли фрицы. У меня механика контузило, похоже, встал посреди поля, как не сожгли, до сих пор не пойму.

– Ясно. Как пойдем?

– Командуй сам, твой взвод, я пристроюсь. У тебя боекомплект как?

– Полный, мы ж в резерве стояли, – как-то даже удивляясь, ответил Афонин.

– Это хорошо. У немчуры «Тигры» на этом фланге, а у меня бронебойных мало осталось.

– Сюда через полчаса грузовик придет, комбат приказал. Сгрузит прямо тут, место хорошее. Подождем?

– Некогда, слышишь ведь?

Где-то слева, предположительно там, откуда мы и свалились в эту ложбинку, раздавались стрельба и взрывы.

– Тогда давай к нам в хвост, ты дальше овраг смотрел?

– Да, повышение идет метров через двести. Там будет удобно, но все не поместимся. Зато в кустах нас не сразу увидят, может, успеем «бесплатно» кого-то зажечь.

Диалог был коротким, командиры как-то быстро договорились между собой, все обсудили, и три танка командира взвода Афонина, рыкнув моторами, прогрохотали мимо нас.

– Молодцов, тебе что, отдельное указание нужно? Марш в машину, заводи!

Я побежал и даже, на удивление, быстро запрыгнул на свое место. Танк легко завелся. Взявшись за рычаги, почувствовал касание плеча. Прямо так прямо, пока вижу, куда ехать. Ранее в щель ничего не видел, потому как та была заляпана грязью, а я ее оттер.

Танки Афонина застыли впереди и уже крутили башнями. Точнее, поворачивали их в сторону врага, надо полагать. Значит, сейчас будет бой? А я в этой братской могиле? Не хочу-у-у!

– Стой! – командир отдавал приказания, все четко выполняли их, готовясь к бою. – Севка, встань носом к бровке, после выстрела – откат, понял? Там яма с пологим спуском, она нас укроет.

– Понял, – крикнул я, манипулируя рычагами так, как будто всю жизнь этим занимался.

Блин, хорошо хоть так, а если бы как в предыдущие разы закинуло, когда я вообще ничего не умел? Дед, что ли, сжалился?

– Бронебойный!

Ух, грохот танковой пушки бил по ушам, но, на удивление, терпимо. Я выполнил откат, как и приказывал командир.

– Сева, вернись, пока не заметили. Откатишься, когда скажу.

– Хорошо, – бросил я, ожидая приказа.

Смотреть было некуда, в щель перед собой не интересно, там лишь земляной холм, над которым, как я думаю, торчит только пушка танка.

– Началось, – донеслось до меня, – фрицы далеко ушли, пехота отстала. Осколочный!

Странно, даже я понимаю, что бить нужно танки противника, без них и пехота не полезет, а командир на солдат переключился. И как в подтверждение моих мыслей, в башню прилетел снаряд…

Че-е-рт, как в голове звенит… Смотрю наверх, все в дыму, ничего не вижу. Лучше откачусь от греха, попали раз, попадут и второй. Танк дернулся назад, сползая еще больше в овраг, а меня вновь тряхнуло. Точно, прямо впритирку прошел, если бы продолжал стоять, попали бы снова. Нужно посмотреть, что там с командиром и наводчиком. Радист сидит, молчит, на меня не смотрит.

– Эй, наверху, командир? – кричу я. Ответа нет.

Пытаюсь перелезть и, наконец, вижу картину маслом. На месте командира только ноги и живот, половины туловища вместе с головой нет вообще. Наводчика не видно, все в дыму.

Рвота подошла так быстро, что не успел отвернуться и заблевал радиста. Вот, блин, да с ним-то что, продолжает сидеть как статуя. Дышать нечем вообще, на хрен, вылезаю я отсюда!