Время сейчас (СИ)

Айни удивленно вздохнул, и Тсан невольно тоже перевёл взгляд. Впрочем, видно ему было мало, он стоял у самого окна, а Варкалис и Айни засели, сдвинув стулья, у шкафа, где на невысоком круглом столике лежал раскрытый том большой и толстой книги. Со своего места Тсан разглядел лишь, что одну страницу книги занимает какая-то картинка с животным, а вторая вся покрыта убористым текстом, то ли рукописным, то ли печатным. Тсан слышал, что существуют специальные печатные машины: на рынке в его родном городе, в книжной лавке, торговец Корам держал одну книгу, отпечатанную на такой вот машине. Книга стоила баснословных денег, потому что печатные машины были придуманы путешественниками из иных миров. Придуманы и — мало приспособлены для их мира, в котором и письменность иная, материал для книг — не тонкая бумага, а листы пергамента, а краски — недолговечны, быстро высыхают и выцветают.

— Это энциклопедия о мире, что нас окружает. В этом томе — животные, вон там дальше, на полке, растения, птицы. Вот рыбы. А это…

— Люди? — заворожённо подхватил Айни.

— Верно. И не только. Составители Духовной обители изучали всех, кто добровольно соглашался на подобные исследования.

— Но… А там может быть…

— Давай посмотрим вместе. Ты не против?

Вид у Айни сделался радостно-предвкушающим, и Тсан не мог не вспомнить, что именно с таким видом год назад его принцесса ждала поездки на море. Первой и, как оказалось, единственной поездки. Там, во временной резиденции короля Лиайндрисского, с Айни встретился поверенный принца Варкалиса, и от имени принца была заключена помолвка.

А на море, у самой воды, как Айни хотелось, они так и не побывали. Тсан тоже видел море только издалека. Необъятная масса тёмной волнующейся воды его поразила. Море показалось сильней, чем небо, таинственнее, чем ночь. И сейчас, искоса наблюдая за тем, как две головы склонились над раскрытыми страницами книги, как белые, выбившиеся из косы пряди почти касаются волос скучного русого оттенка, в тенях кабинета отдающего зеленью, — сейчас Тсан тоже думал о море. Потому что оно было глубоким, и дно его скрывалось ото всех. Точно так же и ему самому нужно скрывать чувства: необъяснимую неприязнь к Варкалису и выматывающую, мучительную привязанность к Айни — которая тому, похоже, больше не нужна. Скрывать на дне своей души, в самой её глубине.

***

— Я хотел бы поговорить с тобой, — сказал Варкалис, оказавшись вдруг совсем рядом. Задумавшись, Тсан отвёл взгляд от Айни и пару минут смотрел в окно. Через двор шли двое слуг, неся тюки с грязным бельём.

Тсан вздрогнул. Похоже, бессонная ночь не прошла для него даром, раз уж Варкалис умудрился подобраться к нему совершенно незамеченным.

— О чём? — спросил Тсан и запоздало добавил: — Ваше Высочество.

Обращение отдавало горечью. Варкалис не обратил на его запинку никакого внимания. Он смотрел, как Айни читал книгу, перелистывая страницы.

— Рано или поздно мне придётся это сделать. Сделать Айни своим. Когда он этого захочет.

Тема разговора и прямолинейность Варкалиса показались Тсану пощёчиной. Оглушили не хуже, по крайней мере.

— Если Айни не будет возражать, то вам и беспокоиться не о чем, — слабым голосом ответил Тсан. — Дайте ему только привыкнуть ко всему. В жизни Айни и так в последнее время много всего произошло.

— Времени может быть не так много, как нам бы всем хотелось, — произнёс Варкалис недовольно.

Они, не сговариваясь, посмотрели в окно, на противоположную крышу дворца.

— Стрелявшего так и не нашли? — спросил Тсан наполовину утвердительно. Если бы стрелял он, его бы не нашли совершенно точно.

— Только арбалет странной конструкции и ещё несколько болтов в колчане рядом.

— Арбалет? Тогда это мог быть кто угодно. Любой слуга. Даже женщина.

— Даже лично моя приёмная матушка или её никчёмный братец, — с брезгливостью подхватил Варкалис. — Тсан, — он протянул руку и дотронулся до его предплечья, — ты поверишь мне, если я скажу, что хочу для Айни только счастья?

— А как же дети? Ваши наследники, принц? Вчера вы ясно дали понять, что ждёте от Айни только одного: ребёнка. Или считаете, что дети — это всё, что её интересует? Простите, «его».

Варкалис убрал руку.

— Дети — неизбежность. Они нужны государству. Обоим нашим государствам. Они станут подтверждением нашего союза. Но Айни — это другое. Ты только посмотри…

«Только и делаю, что смотрю», — пронеслось у Тсана в голове. На неё, на ту девочку, что увидел во время карнавала. На него, непривычно обнажённого, вчера ночью, в спальне.

— Вы хотите сказать, что влюблены? — прямо спросил Тсан, будто стараясь своей прямолинейностью разворошить, прогнать и растоптать чужое чувство. Варкалис чувствует то же, что и он сам? Этого не должно быть! Причём так быстро. Со дня их с Айни приезда во дворец прошло слишком мало времени для появления истинного чувства.