Время святого равноапостольного князя Владимира Красное Солнышко. События и люди

Измены случаются на почве идейной и личной. Личные причины могут основываться на затаенной до времени и удобного случая мести, на вульгарной трусости и выгоде. Какими соображениями руководствовался воевода Блуд – неизвестно. Мы ведь даже не знаем, кто происхождением этот самый Блуд: ясно только одно – воевода. Но какова его предыстория? Варяг ли он или славянин? Быть может, он из окружения Свенельда или князя Олега Коростеньского? Какое отношение он имеет к Новгороду? Отметим два обстоятельства. Первое: нам почти ничего не известно о том, что происходило в окружении Ярополка I, но, несомненно, при правителе, который не имел в своем характере деспотических склонностей, парализующих волю знати, неизбежны конкурирующие группы элит. Естественно, есть возвысившиеся и проигравшие, есть обиженные прямо или косвенно. Очевидно, что в Киеве были и те, кто хотел падения Ярополка. Второе: когда новгородцы готовились к реваншу за 976-й год, когда они рассылали своих эмиссаров с тем, чтобы заново собрать коалицию, вряд ли они оставили без внимания Киев, вряд ли не искали среди киевской знати тех, на кого они могли бы рассчитывать в критический момент. Их внимание не могли не привлечь те, кто оказался среди обиженных. Нестор живописует, что Блуд поддался лукавым речам Владимира Святославича уже тогда, когда тот встал лагерем «между Дорогожичем и Капичем» – это не более чем композиционный прием, часто используемый летописцем, прессующим в один «сюжетный блок» события, разведенные по времени на подчас весьма большие расстояния, что позволяет ему усилить динамику драматургии повествования и одновременно избежать излишних, по его мнению, подробностей. Скорее всего, Блуд задолго до наступления новгородцев был их сторонником. Какие причины были для измены у Блуда? Вряд ли теперь мы когда-нибудь узнаем. Но одно несомненно – не трусость: положение Ярополка, засевшего в Киеве, было достаточно прочным. Киевские укрепления казались столь прочными, что, судя по всему, сил для взятия их приступом и осадного опыта у войск Владимира Святославича не было. Даже блокировать Киев не удалось. Лагерем встали в стороне от города и, сколько можно видеть из летописи Нестора, ничто не мешало Блуду неоднократно общаться с Владимиром Святославичем. Отсутствие блокады не позволяло надеяться на голод. Да и рассчитывать на мятеж внутри Киева не приходилось. Необходимо было выманить Ярополка из города, расчитывая на то, что Ярополк ситуации не понимает и ее не контролирует, что он внушаем и подвержен страхам. Именно на этом и сыграл Блуд, который стал пугать великого князя рассуждениями о том, что мятежники не зря стоят в стороне от города и не идут не приступ – они ожидают в городе восстания своих сторонников. Ярополку рисовалась картина мятежного посада, кровопролития на улицах и одновременного штурма. Ярополка убеждали, что удержать город при таком повороте событий невозможно. Следовательно, нахождение в Киеве смертельно опасно и нужно из него перейти в более надежное укрытие. Таковым называлась крепость Родня, что южнее Киева, на месте впадения Роси в Днепр – родовая вотчина киевских князей. «Убеждали», так как понятно, что в одиночку Блуд не мог что-либо предпринять. В окружении Ярополка обиженных и своевременно привеченных новгородцами было достаточно.

Под их натиском мужество окончательно покинуло князя и он, поддавшись на уговоры, тайно покинул Киев и бежал в Родню, чем, по сути дела, подписал себе смертный приговор. Только в Киеве он мог рассчитывать, причем с большой долей вероятности, на победу. Вне Киева он уподоблялся Антею, оторванному от земли. Сверх прочего, само бегство Ярополка выглядело крайне неприглядно в глазах киевлян, так как являя свою трусость, он бросал доверившихся ему жителей стольного города на произвол судьбы. Фактически предавал их и тем самым как бы разрывал с ними договор. И киевлянам ничего не оставалось, как открыть ворота и впустить в него Владимира Святославича.

Ярополк был еще жив, но Владимир уже был победителем!

Глава 11. Расправа: кровавый путь к престолу

Бегство Ярополка Святославича из верного ему Киева в крепость Родню – поступок сродни политическому самоубийству. Неужели он думал, будто войска во главе с Владимиром Святославичем пограбят город, а затем, насытившись, уйдут восвояси? Впрочем, Родня находилась на границе со степью, и, очевидно, великий князь очень надеялся на помощь печенегов. Если бы ханы поспешили на помощь Ярополку, то у того возник бы шанс если не полностью «отыграть потерянное», то хотя бы попытаться найти какой-то взаимоприемлемый компромисс с возглавлявшейся новгородцами удельной оппозицией. Но ханов нужно было искать по стойбищам, раскинувшихся в Причерноморских степях от Карпат до Дона, их нужно было уговорить (или подкупить), собрать воедино. На это требовалось немало времени.