Время взрослой веры. Как сохранить связь с вечностью

Есть знаменитый рассказ про разговор последнего духовника царской семьи архиепископа Феофана Полтавского с Василием Розановым. Розанов с жаром доказывал ему что-то о неправоте Церкви. Розанов говорит, а архиепископ молчит. Розанов продолжает говорить, а тот все молчит. Розанов говорит уже с меньшим жаром, потом затухает, затухает и замолкает. И выдержав паузу, говорит: «А может быть, вы и правы». Хотя владыка Феофан не произнес ни одного слова. Эта история для меня как некая метафора, может быть, действительно иногда есть смысл молчать и слушать.

Владыке Антонию Сурожскому однажды какая-то прихожанка пожаловалась, что она пытается говорить с Богом, а он ей не отвечает. И владыка предположил: «Может быть, это потому, что вы все время говорите. Дайте Ему сказать. Сядьте перед иконами и просто помолчите». Тайна молчания – это особая тайна.

Возвращаясь к экспериментам отца Павла – я пока не готов этим ни восторгаться, ни критиковать, надо внимательнее посмотреть. Но я понимаю, что вызов тут есть, и он связан с тем, что сегодня есть много других способов говорить об Истине. И я думаю, что особенность нашего времени в том, что эти способы будут уживаться между собой. Подчеркивает же директор «Новой школы», что мы живем в удивительное, особенное время, когда почти везде и во всем есть выбор.

Раньше его было меньше. И способы донесения смыслов менялись, но медленнее и не так радикально – люди успевали к этому привыкнуть. А сейчас мы оказались прямо на сломе, на взрыве, и в этом главный вызов. И, если хотите, в этом и надежда.

Потому что, если мы с этим справимся, это может дать некое удивительное преображение.

Так же и с информационными технологиями. Мы не раз с вами возвращались к Лотмановской мысли о том, что техника создается для облегчения коммуникации, но вначале она все усложняет и утяжеляет. И только потом, когда становится частью культуры, все облегчает. Для меня вызов нашего времени и в том, что я не понимаю: успевает ли современная техника стать культурой или нет?

Пока кажется, что не очень. Но, если мы справимся с этим, представляете, какой будет рывок. И так же и с детьми.

Но это все скорее для меня пока наблюдения и вопросы. Однако мне кажется, что этого точно не надо бояться. Как не надо бояться, например, что искусственный интеллект будет делать за нас какую-то автоматическую, техническую, нетворческую работу. Это только будет высвечивать ценность человеческой личности. Зачем копать, если может копать машина? Зачем проверять тесты и тратить часы на механическую работу, если это может делать машина? А человеку стоит тратить время на то, в чем машина его заменить не может. Например, на человеческое общение. Как не надо бояться наступления автоматизации, искусственного интеллекта, так, может быть, и не стоит бояться новых отношений с людьми, новых способов общения.

Беседа пятая

Разорванное православие,

или Почему миллионы людей

оказались заложниками

религиозной смуты на Украине

Дата публикации: 28.11.2018

Что за момент переживает сейчас Украинская православная церковь? Недавно, выступая на радио «Вера», вы сказали, что украинские власти ведут дело с потрясающей несерьезностью, позволяя себе не учитывать позиции миллионов верующих…

Владимир Легойда: Мы переживаем очень тяжелый момент: миллионы верующих стали фактически заложниками политических интересов и личностных амбиций. Посмотрите, как попираются каноны в попытке (иначе назвать не могу, это лишь попытка) легализовать раскольников на Украине. Это что?! Без объяснений статуса «легализованных», без каких-либо объяснений вообще! До сих пор в этом никто ничего не понимает, включая самих раскольников Филарета и Макария. Филарет – то «патриарх», то отказался от патриарших претензий… «Легализация» происходит без обязательного покаяния со стороны этих людей. Все решено одним росчерком пера. И те, которых все, включая Константинопольский патриархат, 20 с лишним лет считали раскольниками, ответственными за нанесение огромной раны украинскому православию, вдруг ни с того ни с сего признанные иерархи! А посмотрите на тех, кого они собрали под свои знамена.

Это сами по себе столь вопиющие случаи, что неспроста, например, Польская и Сербская православные церкви недавно сделали заявления о том, что они не будут сослужить с таким «епископатом», несмотря на его константинопольскую «легализацию». Потому что это просто невозможно себе представить. Другой характерный момент ситуации – не скрываемое Константинополем стремление получить на Украине недвижимость. Уже передали символическую для всех нас Андреевскую церковь.

Но такое ощущение, что процесс этот все-таки буксует?