Все, что мне дорого. Письма, мемуары, дневники

Рассказал и о том, что на воске наши предки писали, как, скажем, наши дети сегодня на классных дощечках, где можно стирать и снова писать. Вот и под текстами псалмов найден не до конца стертый текст другого псалма, а сами доски были обнаружены на хозяйственном древнем дворе в навозе. Почему в навозе? Владимир Иванович развел руками: можно всяко предположить, и такое, например, что в противоборстве с первыми христианами на Руси кто-то расправился с учителем и его дощечками, выбросив их на скотный двор.

Что ж, версия правдоподобна хотя бы потому, что истинная честная книга, да и вообще просвещение, во все времена были ненавистны любому невежеству, ибо несли, как те же псалмы Давида, слова милосердия и человеколюбия.

Учитель, в отличие от названных комсомольцев, не писал писем в будущее, а творил свое просветительское дело для своих современников, и в этом его главный урок.

Глядя на руки Поветкина, подумалось вдруг, что только такие чувствительные пальцы, прикасающиеся к нежным струнам, способны собрать по буковкам древнюю библейскую песнь. И слава богу, что Русь не оскудела талантами, теми, кто сочиняет, исполняет, и теми, кто извлекает истину из прошлого, воссоздает ради нашего с вами будущего. Как тот древний неведомый нам учитель.

В Новгороде я ощутил это особенно сильно.

Победители

Как бы то ни было, но в эти дни нас поздравляли: и тех, кто не служил, и тех, кто служил и даже воевал, не важно где, мы все время где-нибудь воюем, но мужественное призвание мужчины быть воином и защитником никуда от нас, оказывается, не ушло. «Сын мой! – произносят в одном из африканских племен, обращаясь к подростку, – отныне ты мужчина. Возделай поле свое и сумей защитить его. Проживи жизнь так, чтобы твои сыновья, глядя на тебя, захотели бы стать настоящими мужчинами».

А я очень гордился отцом, пришедшим с войны. Но сперва о тех незабываемых днях конца войны, когда все цвело и голубело и было так победно и счастливо на душе. О том, какой он будет, этот день Победы, нам рассказали в кино еще задолго до самой Победы. Фильм так и назывался: «В шесть часов вечера после войны». И хоть было до этого победного дня много других дней, и многие, многие так и не дожили до Победы, но мы уже знали, видели, как она на самом деле произойдет. Мы и правда дожили до нее, я даже думаю, что фильм нам очень помог. Он нам внушил образ Победы. А потом была настоящая Победа, и настоящий салют, и были солдаты, не такие красивые, как в кино (там играл Самойлов), но зато свои, настоящие, любимые, и было истинно всенародное ликование на Красной площади. А еще был парад, он так и назывался – Парад Победы, в хрониках кино мы его смотрели тысячу раз: солдаты с особенными мужественными лицами, таких лиц не создашь никакими фокусами кино, прошли по Красной площади мимо Мавзолея, швырнув к его подножию вражеские знамена. А на Мавзолее стоял главный победитель – генералиссимус Сталин – и улыбался в усы.

На днях по всем программам телевидения нам показали парад воинов из Чечни. На аэродроме «Северном» выстроили трибуны, и по бетонным плитам взлетной полосы прошли наши российские воины строевым победным маршем с оружием в руках. Я узнал этот аэродром, именно отсюда из Грозного я улетал на «вертушке» в Моздок в 96-м году, и кучно, вдоль борта, сидели солдаты, уцелевшие после тяжких боев, и отворачивались к окошкам, потому что у их ног, на полу, лежали завернутые в блестящий целлофан двое их товарищей, так называемый груз двести, – только сапоги, торчащие из обертки, вздрагивали от крутых противоракетных виражей.

И вот снова над поверженным и дотла разрушенным городом, будто над чужой могилой, нам демонстрируют ныне парад победителей. Не помню, были ли когда-нибудь этакие парады после той, самой памятной и самой священной для нас войны, но мне отчего-то стало не по себе, глядя на вдохновенные лица наших генералов: отчего же празднуем, отчего ликуем-то? Оттого, что многотысячной армадой навалились на крошечную республику и подмяли под себя, бросив под гусеницы всесильной техники сотни тысяч жертв, в том числе и мальчиков-солдат, которые не дотопали до парада на бетонной полосе… Оттого, что в российских городах царит испуг перед новыми террористическими актами, и чем далее, тем сильней, что выброшено пять миллиардов рублей бюджета (это официально) на пушки и снаряды, в то время как в стране… Да что говорить, мы-то с вами уж знаем, что у нас в стране…

И не надо изображать, что Грозный и поверженный Берлин, полугодовая постыдная война в Чечне и та, что несла нам свободу над фашизмом, – одно и то же.