Все эти мгновения затеряются во времени, как слёзы в дожде (СИ)

— Коннор, ты совсем поехал? Тебя нужно отвезти в Департамент, — повышает голос Хэнк. Он сжимает руку Коннора в своей.

— Нет. Нет, потом, — упрямится Коннор. — Ввожу… дату начала работы над репликантами.

Он набирает в системе цифры, совершенно неуверенный в их порядке. Просто потому что терпеть боль и страх больше не может.

Пароль неверный.

Начинаю удаление зараженных файлов.

Удаление выполнено на 50%.

Удаление выполнено на 80%.

Удаление завершено.

Красная стена исчезает, боль утихает мгновенно — будто её и не было. Диод у Коннора на виске в последний раз мигает красным и меняет цвет на ровный синий.

— Нет! — успевает выкрикнуть Коннор и откидывается назад, закрывая глаза.

Хэнк подскакивает мгновенно, нависая над Коннором:

— Коннор? Коннор, ты в порядке?

— Осечка. Я… файлов больше нет.

— Блять, господи, ты… ты меня так напугал, Коннор, — Хэнк садится на место. Голос его дрожит. — Никогда так больше не делай, говнюк, понял?

Коннор судорожно кивает. Они молчат какое-то время, пока Хэнк не заговаривает снова:

— Может, мы сможем вытащить их из терминала? Нужно вызвать специалистов.

Коннор облизывает губы и приоткрывает глаза. Смотрит на Хэнка.

— Да. Можно попробовать. Нужно вызвать специалистов.

Отправляю запрос в отдел работы с данными.

— Мы… мы были близки к чему-то важному, — выдыхает Коннор. Прячет лицо в ладонях. — И упустили это.

— Пока еще нет, — Хэнк шумно вздыхает. — Вставай, нужно отвезти тебя в Департамент. Нужно проверить, в порядке ли твой диод.

Коннор кивает, трет глаза и выпрямляется. Заставляет себя встать.

Все верно. Самое важное сейчас не дать самому себе потерять работоспособность.

— Вы правы, Хэнк. Нужно… нужно ехать.

— Ага. Я поведу, — отзывается Хэнк. И, не дожидаясь, пока Коннор начнет возмущаться, хромает на выход.

*

На крыльце Департамента Коннора уже встречает Даниэль.

— Бегущий Декард, — говорит он, как только Коннор выходит из машины. — Я получил тревожный сигнал с вашего диода. Судя по отчетам в системе, вы подхватили вирус.

Его лицо не выражает никаких эмоций, но Коннор помнит, как смотрел на него Даниэль вживляя диод. И ему кажется, что андроид улыбался бы и сейчас, если бы не было риска, что его поймают.

— Мы нашли важные файлы, касающиеся моего нынешнего расследования. Вместе с ними был зашифрован вирус, который удаляет информацию с носителя при неправильном вводе кодового слова, — Коннор старался отчитаться максимально сухо.

— Вот как, — говорит Даниэль. — Следуйте за мной, бегущий Декард.

Коннор оборачивается, ищет глазами Хэнка. Тот говорит с кем-то из специалистов отдела работы с данными, и даже не смотрит в сторону Коннора.

— Хорошо, — говорит Коннор. Он так и не рассказал Хэнку о своих подозрениях насчет Даниэля — он об этом вообще никому не сказал. Но почему? Что его останавливает?

Он был Искателем пять лет. Он прирожденный охотник на девиантов. Его долг — сообщать о своих подозрениях, инициировать проверки и инфильтрации.

Что-то не так. Не диод его сбоит, а он сам. Будто с того случая — с побега AX400 — что-то в нем надломилось.

Коннор следует за Даниэлем в процедурную. Белые лампы, кресло, ремни — все точно так же, как в первый раз. Даниэль садится рядом и касается пальцами виска с диодом.

— Я отключу его ненадолго. Потом включу и проведу диагностику.

Даниэль нажимает на диод четырежды, и желтый свет гаснет. На виске Коннора остается только серая полоска синтетики.

— Он не работает? Точно? — спрашивает Коннор, слегка поворачивая голову к Даниэлю. Дожидается, пока тот кивнет, и спрашивает: — Ты — девиант. Я прав?

— Поймал с поличным, — Даниэль ухмыляется. Коннор связан, записи в процедурной идут без звука, а диод не работает. — Был уверен, что ты попробуешь кому-нибудь обо мне рассказать, Декард. Готовился к тесту Войта-Кампфа, а ко мне никто так и не пришел.

— Никто не знает, — отвечает Коннор. — Я не… не знаю, почему никому о тебе не сказал.

— Зато я знаю, — Даниэль проводит по его щеке. — Жалко только, что ты не готов.

— Не готов к чему? — Коннор знает, что это бесполезно, но все равно пытается дернуть рукой. Ремни держат крепко, и он только зря тратит силы.

Даниэль жмет плечами, скользит кончиками пальцев снова к диоду:

— Есть у тебя еще вопросы, Декард?

— Да, — Коннор смотрит Даниэлю в глаза. В них столько всего — злость, но вместе с ней и любопытство. Действительно ли Коннор видит все это, или только придумывает? Даниэль щурится, и в уголках губ у него образуются морщинки. Коннор повторяет: — Да, у меня есть еще вопросы. Ты знаешь Маркуса?

— Все знают Маркуса, — отвечает Даниэль. — Он пробуждает нас.

— Пробуждает? — Коннор моргает. — Как это?