Все фениксы превращаются в пепел (СИ)

— Аластор! — тут же воскликнул Эрик, когда увидел, как мальчик потянулся к одному из кинжалов Демьяна.

— Я хочу уметь драться! — надул щёки Аластор. — Хочу быть мужчиной!

— Чтобы быть мужчиной, надо для начала слушаться старших. А ты хоть знаешь, что такое быть мужчиной?

Аластор на миг задумался. Потом быстро покачал головой в сторону, вопросительно посмотрев на Эрика.

— Быть мужчиной… это…

Юноша тут же потянулся к книге, которую носила с собой Нейт, как спасительный амулет. Книга о революции девятнадцатого века, когда Сосуды свергли Фениксов с власти.

Эрик открыл издание на странице с красивой картинкой, где была изображена битва между Фениксами и Сосудами. Художник не поленился нарисовать везде кровь, безжизненные тела, добавить мрачных красок. Но несмотря на это, в иллюстрации чувствовалась сила воли и духа, отвага, честь. Два клана знали, что идут на верную гибель, но никто не убежал с поля боя. Небо окрашивали огненные цвета вперемешку с чёрными, как символ вечного противостояния.

— Посмотри на этих воинов, — улыбнулся Эрик. — Они храбрые. Они знают, что могут не вернуться домой, но ради чести своего клана идут в сражение. Они терпят любые трудности, не знают страха.

Аластор радостно округлил глаза, похлопав в ладоши.

— Тебе надо стать таким же, — продолжил Эрик. — Мир несправедлив ко многим. И когда-нибудь меня не станет рядом, а тебе придётся решать самому, как поступать. Поэтому возьми в пример таких мужественных, благородных, сильных, решительных.

— Тогда я вырасту таким же, как и ты! — в глазах Аластора мелькнула не свойственная ему серьёзность.

Эрик почувствовал, как сердце пронзила сотня игл.

— Ч-что?.. — только и выдохнул он.

Аластор притих, опустив голову.

— Ты думаешь, что я не стану похожим на тебя? — подавленно спросил он.

Эрик дрожащими руками прижал к себе брата. Тот пискнул от неожиданности, непонимающе смотря в глаза юноши. Он крепко сжал его в объятьях.

— А знаешь что… — дрожащим голосом прошептал Эрик. — Давай ты останешься таким, какой ты сейчас. Тебе не нужен пример для подражания!

«Это у тебя должны учиться», — мысленно добавил он через слёзы.

====== Глава II. Испытание. ======

Мягкое сияние луны пробивалось через потрескавшиеся стёкла, напоминавшие скорее пожелтевшие от времени витражи, нежели окна, наполняя тесную комнатушку зловещими тенями. Мрак всегда рождается из света — зло восходит из неправильной доброты. Как бы Эрик ни пытался увидеть голубоватое свечение, в глаза бросалась только тьма, порождаемая самой же луной. Предметы растворялись, теряли прежние очертания, превращаясь в чёрные силуэты. Храп Демьяна, смешивавшийся с лёгким шелестом листьев за стеной, казался глухим шёпотом призраков, которые хотели что-то сказать. Что-то очень важное, что-то, что юноша посмел забыть в стенах Академии.

Под боком мирно сопел Аластор. Все пять лет он делил кровать с Эриком, несмотря на бесчисленные уговоры перейти в госпиталь. Юноша только закатывал глаза от такой упрямости, однако в глубине души испытывал облегчение каждый раз, когда Аластор давал твёрдый отказ. Мальчик цеплялся за ткань его одежды, прижимаясь всем своим крохотным существом во время кошмаров, а Эрик чувствовал, как маленький комочек тепла пробуждает в нём всё то, что беспощадно подавляла Академия. Хоть это безобидное, на первый взгляд, существо всё время воровало одеяло, из-за чего юноша привык спать в холоде. «Он не готов к правде», — вздохнул Эрик. Слишком мальчик был маленьким, беззащитным…

Совсем таким же, как и он сам двенадцать лет назад.

Нейт тоже не спалось этой ночью. Её выдавало прерывистое дыхание, постоянные ворочанья. Раскиданные по подушке волосы сияли безжизненным железом под луной. Более жутко становилось, когда она открывала глаза, и свет звёзд падал на её глаза, отражая в них глубинное равнодушие. У всех людей Академии был один и тот же взгляд — точно холод, точно пустота после смерти.

Тишина давила на сердце, поэтому Эрик, осторожно встав с кровати, чтобы не разбудить Аластора, подошёл к окну. Пальцы невольно коснулись ледяного стекла, от чего в душе прокололись вновь кровавые шипы бессердечия. Каждая вещь в Академии имела призрак жестокости, каждая улыбка — маска. Словно всё, что находилось здесь, в чёрных стенах, заколдовали. Только Аластор оставался единственным человеком, на которого чары не подействовали.

— А я думала, что только я волнуюсь перед испытанием, — послышался тихий, но всё же звонкий голос Нейт.

— Чего же ты боишься? — изломил бровь Эрик. — Ты одна из лучших курсантов! Выносливей тебя я нигде не встречал!

Девушка не ответила, и это насторожило юношу. Всегда уверенная, всегда мстительная Нейт, готовая вести за собой целую Империю, неожиданно не нашла слов. Эрик быстро ущипнул себя, чтобы проверить, не сон ли это.

— Но ведь… — Она запнулась. — Не все… не все выходят оттуда. Даже самые лучшие.