Все меняется

Рейчел проснулась как раз вовремя, чтобы успеть на службу к восьми часам, и пока брела по проселочной дороге к церкви, увидела впереди Вилли. В церкви они опустились на колени бок о бок и вместе подошли за причастием. После службы Рейчел сказала, что собрала несколько веточек морозника для Сид. Долго они не продержатся, но других цветов нет. По крайней мере, на могиле Дюши еще стояла ваза с ветками сплошь в ягодах. Рейчел воткнула пучок цветов в снег и счистила сугроб, наметенный ветром на могильную плиту Сид. Закрыв глаза, она помолилась – так, чтобы Вилли не услышала. Потом поднялась – она стояла на коленях, – стряхнула снег с юбки и взяла Вилли за руку. Приятно побыть рядом с тем, с кем не обязательно говорить. Пока они шагали обратно к дому по проселочной дороге, снова начался снегопад, крупные грациозные хлопья снега быстро заметали их следы.

– Дети будут в восторге, – сказала Рейчел.

* * *

– На рождественских открытках-то еще куда ни шло, – ворчала миссис Тонбридж. Она жарила восемь яиц на огромной неглубокой сковороде к завтраку взрослых в столовой. Остальным подали хлопья, овсянку, хлеб с маслом и джемом. – А по мне, в жизни от него одни только хлопоты.

– Красиво как я даже не знаю что, – высказалась Айлин.

– Выньте подогретое блюдо из духовки, Айлин. Снег вас не касается.

Она стряхнула яичницу на подставленное блюдо и принялась делить ее лопаткой. Ступня уже начинала побаливать, это она сразу заметила, но ничего, скоро можно будет дать ногам передышку, присесть с чашечкой славного крепкого чаю, ведь индейки уже нафаршированы и томятся в духовке. Она подумывала, не предложить ли Эдит позавтракать в кухне, но Айлин доложила, что та следит за порядком во время завтрака в холле. Спенсер восседал на своем высоком стульчике, няня совала ему ложкой в рот «Фарекс» – эта работа требовала виртуозного мастерства, так как Спенсер отвлекался на каждого из присутствующих за столом. А когда ему расхотелось есть, он в последний момент отвернулся, влез обеими ладошками в тарелку и зашлепал ими по столику, разбрызгивая во все стороны молочную смесь. Вдобавок запустил липкие и выпачканные в еде пальчики в собственные волосы. Есть он больше не желал, «Фарекс» недолюбливал и вообще хотел держать ложку сам, как все остальные. Наконец, после строгих увещеваний няня вытерла ему лицо и руки и дала галету.

* * *

Роланд проснулся в свое обычное время, остальные еще крепко спали. Поздно ночью они затеяли игру в покер и звали его, но он слишком устал, к тому же не знал, как в него играют. Поездка в гости начинала ему нравиться, удивляло только, почему мама раньше его сюда не возила. Кормили потрясающе, старшие мужчины были очень внимательны к нему. Единственное, что слегка огорчало, – дома ему достался бы чулок, но с другой стороны, хорошо считаться слишком взрослым для таких подарков. Он надел фланелевые брюки и толстый синий шерстяной свитер, связанный мамой, и съехал по перилам прямо в холл, спеша на завтрак.

* * *

– Предадимся рождественской любви, – предложил Арчи. Так они и сделали, и ухитрились управиться до того, как в комнату ворвался Берти с жалобами на Эндрю, который обижает его.

– Он захотел мой фонарь для исследований, а когда я сказал, что это не игрушка, чтобы вот так взять и отдать ему, просто схватил, и все. Он правда противный. Мне не нравится.

– Мы его вернем. Кстати, ты ведешь себя точно так же с Гарриет, теперь будешь знать, каково это, – но с этими словами Клэри заключила сына в крепкие объятия. – С Рождеством, милый.

И ему сразу стало намного легче. Клэри сказала, что ей надо еще проведать Гарриет, а Эндрю и Арчи посоветовала вставать наперегонки.

* * *

Джемайма спала плохо; она уложила Хью в постель, и он почти сразу же уснул, а она лежала в темноте и тревожилась за него. Неужели у него удар? Если да, значит, очень слабый, но за ним может последовать другой, гораздо сильнее. Стоит ли ей обратиться к врачу? Можно ли разыскать врача на Рождество? И Хью наверняка рассердится на нее за это. Последнее опасение возобладало: он разозлится, потому что все сразу узнают, а он терпеть не мог, чтобы с ним «цацкались», как он это называл. Вдобавок это, скорее всего, испортит Рождество не только ему, но и всей семье.

Поэтому она вздохнула с несказанным облегчением, когда он проснулся, перекатился на бок, чтобы поцеловать ее, и стал прежним нежным и улыбчивым, расспрашивая, чем занято Чудище.

– Она еще не прибегала. Кажется, в лице Джорджи у тебя появился соперник.

– Ну нет, даже ради ее расположения я не готов возиться с белой крысой.

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, Лора одним прыжком взобралась на постель и приземлилась на грудь Хью.

– Ой, папа, с Рождеством! Я вам обоим подарки принесла, можете открыть прямо сейчас.

– А как твой чулок? – спросил Хью, пока она силилась вытащить подарки, запихнутые в карманы халата.

– Мне досталась одна книга, а все остальное чудесное. И Риверс получил свой чулок, так что Джорджи ужасно доволен.

– А какая книга? – спросила Джемайма, желая узнать, удосужилась ли Лора хотя бы взглянуть на нее.