Все стихи 2016 года по алфавиту (СИ)

Натрахалась - и хорошо".

Цветы сажала и вязала,

В кино ходила. В кинозале,

Найдя исход чужих страстей,

Слезой томилась в темноте.

Ласкала клавиши, как спины

Шопену преданных собак,

Они к ней ластились, любя,

И пели клином журавлиным.

Рассвет встречала, как цветок,

И улыбалась на восток.

ГЛАВА ПЯТАЯ

I

Когда к нам Бог за гостем входит,

Тогда и дом, войдя в того,

Усами ходиков поводит

Быстрее, правя волшебством.

А гость, который послан чёртом,

Скрипит под стрелкой хлебом чёрствым,

И время движется едва,

Топя в молчании слова.

А гость нежданный, но желанный

И не в визитке, без цветов

Для хрусталя голодных ртов

И в нарушение уклада

Привечен будет и согрет,

Накормлен по любой поре.

II

У одиночества Татьяны

Был вид настольного цветка:

В цветах весной, от солнца пьяной,

А после - в зелени листка.

На стук, как стебель, встрепенулась

(Подумав - "Кто бы это?"), ну и,

Ступая быстро и легко,

Поправив волосы рукой

У зеркала, где отразилась

Всего на миг, пошла открыть

Тому, кто предночной поры

Не выбирая для визита,

Хотел найти всего лишь кров,

Пусть без услуг и поваров.

III

"По объявлению стучал я..." -

"Входите" - "Мне б на пару дней..." -

"Конечно. Я согрею чаю" -

"Совсем не нужно! Впрочем... нет...

Полдня - голодною собакой.

Из Питера по делу банка".

Она, на кухне зазвенев

Посудой, собирала снедь,

А он оглядывался в доме,

Который был опрятен, прост

Без фотографий в полный рост

Ног обнажающей Мадонны.

И дом входил в него, пленял,

Опровергал и изменял.

IV

И знак, и перемены ценность

Поймём последствием для нас,

Причинно-следственною цепью

Прикованных ко временам -

Полканами к привычной будке,

Где в плошке суп ещё как будто,

Но стал немного жидковат,

И перестали кость давать.

Не спросим - мы ль тому причина,

Не мы ль меняли времена,

Чтоб те потом меняли нам

Обедов псевдодармовщину?

Собака за своим хвостом

Кружит, рыча голодным ртом.

V

Когда б сдавали на анализ

Из вены кровь на доброту,

На содержание фекалий

Была б реакция Манту,

То мы опасность изменений

Души и "я" местоименья

Узнали б, предварив грехи,

Чтоб на ночь принимать стихи.

А так... глазами-зеркалами

Обмануты, не чтя стихов,

Решив, что здравствуем быком,

И сердца инвалидность злая

Всё уготовлена не нам,

А только подлым временам.

VI

Евгений был эпохе сыном,

Зачат законно и рождён

От беззакония и клина,

Что вбит был между двух знамён,

В свободе не соизмеримых,

Как после первого - все Римы.

Согласно блядству у руля,

Мораль - всего отсталый взгляд

На Богом данную двуполость

И соблюдение границ.

А честь в пыли лежала ниц,

Забыв заветы комсомола.

Восплачем же по временам,

Где целкам цель была ясна!

VII

Но в этом доме, что разнился

От новопитерских квартир

(Где и биде порой лоснилось,

Европой въехавши в сортир)

Настолько, что, казалось, время

Иное здесь, и лотерею

Здесь не разыгрывает жизнь,

Хоть ей под колесо ложись.

Иное музыки участье

В первичной функции стола,

Где к чаю сласть стоять могла,

Но не стояло сладострастье.

Не смейтесь автору в укор -

Так кое-где и до сих пор.

VIII

Он (автор) вас теперь оставит

Решать, что в этот дом вошло

И вышло чем для Жени с Таней.

Язык уставшим помелом

Сметёт весь мусор в заключеньи:

В одной заоблачной стране,

Где довелось скитаться мне,

У ресторана был в смятеньи -

Над ним кириллицей "Татьяна"*

Без всяких "Лимитед", "и Ко.".

Стояло небо высоко,

А я - под ним, догадкой пьяный.

Но не зашёл, найти боясь,

Что - тёзка той, кого знал я.

*http://fltatianarestaurant.com/ ресторан на Брайтон Бич в Нью-Йорке (прим. автора).

11 сентября 2001 года

Я помню этот день - вчера

(Пятнадцать лет назад), людей,

Летевших вниз, чтоб не сгорать

Послойно - с тления одежд.

И каждый падал, словно лист

На душу раненной земли.

Таксист, пожарный, журналист,

Поэт не плакать не могли.

Они на тех же этажах

Нашли бы правильным прыжок

К земле, не к ползанью ужа,

Чтоб после - в небо неужом.

Запомню радость Палестин,

Слова без христианских мер

Скотов бездушных и скотин,

"Духовно" смаковавших смерть -

Тех, что рядятся в пиджаки

И сарафаны, лезут ввысь,

Плодя мычание-"стихи",

Что в долгожительстве мертвы.

Поэт - кто краток над землёй.

А вниз ли, вверх - не угадать.

От смерти к смерти строк полёт.

Она - мгновенная беда.

71 год спустя, 9-е мая

Когда же ты душу оставишь, война,

Наследственной памятью лишь о Победе?

Не сватались сами - сосватана нам

Сватами, которым была и нужна.

Не вдовам же дедов!

Те, втайне отцов покрестив для земли,

Распаханной, попранной танковой стаей,

Целуя кресты и Спасителя лик,

Молились по хатам, чтоб дети росли,

В окоп не врастая.

Но внукам на той же военной земле

Враги во всём мире нужны для поруки.

Хоругви в знамёна вплетаются, злей

Молитвы слова, и скисает елей

В площадную ругань.

И внучки по нежности детской щеки

Рисуют помадой победные танки

К войне, что на площади топчет виски.

Когда ж та со школьной сотрётся доски

И душу оставит?

А Бог неизменен, как целого треть

Не мир освятив, а лишь меч и ошейник.

В прицеле повешена правда на крест,

И в небо с иконы направленный перст

Сошёл на гашетку.

С амвона-трибуны слова-словеса,

Поклон ветеранам, спасавшим страну - ту,

Что помнит и чтит раз в году чудеса.

И шапки доживших, взлетев в небеса,

На паперть вернутся.