Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

На третьем участке битвы к этому времени сложилась патовая ситуация: левому крылу карфагенян удалось прижать третий флот римлян к берегу, лишив его тем самым свободы маневра. Однако и пунийцы не решались атаковать, небезосновательно опасаясь римских абордажных «воронов». Это позволило консулам, разгромив врага на других участках, прийти на помощь последнему отряду своих кораблей. Стремительно ударив с тыла, Луций Манлий Вольсон и Марк Атилий Регул, «окружив карфагенян, захватили пятьдесят неприятельских кораблей с командою; спаслись только немногие, проскользнувшие вдоль берега» (Polyb. I, 28, 12). Фронтин свидетельствует, что некоторые из кораблей пунийцев, пытаясь оторваться от преследовавших их римлян, «притворились, будто их корабли сели на мель, и, ведя себя так, будто прочно застряли, добились того, что победитель, боясь разделить их же участь, оставил им место для бегства» (Frontin. II, XIII, 10).

Победа римлян в сражении была полной и безоговорочной – потеряв 24 собственных корабля потопленными, они потопили 30 и захватили 64 корабля пунийцев. При этом ни один римский корабль карфагенянами захвачен не был (Polyb. I, 28, 14). Решающую роль в сражении сыграли не таланты, стратегические замысли и тактические решения флотоводцев, а стойкость и выучка римских моряков и легионеров, подготовка капитанов военных судов. Именно упорный бой отдельных кораблей позволил римлянам добиться решающего перевеса на каждом участке битвы и решить в свою пользу судьбу сражения в целом. Стратегическое значение победы римского флота в битве при Экноме состояло в том, что Риму был наконец открыт путь в Африку, что позволяло перенести боевые действия на вражескую землю, создав прямую угрозу столице пунийцев – Карфагену.

Глава 8. «Почти три лета хоронить себя»: фиаско вторжений римлян в Африку (256–253 гг. до н. э.)

Он начал осаду самого источника войны – Карфагена – и подступил к его воротам. Тут воинское счастье отвернулось от римлян, но лишь настолько, чтобы умножились знаки римской доблести, величие которой почти всегда выявляется в бедствиях.

Луций Анней Флор. Две книги римских войн, I, XVIII, 2, 22

 

Непросто давшаяся римлянам победа в морском сражении при мысе Экном потребовала от римского флота вторжения кратковременной передышки – понесшее потери войско следовало доукомплектовать на берегу, поврежденные корабли нуждались в ремонте, необходимо было запастись провизией и снаряжением. Это дало разгромленным пунийцам возможность отступить. Одну часть уцелевшего флота Ганнон повел в Карфаген, со второй Гамилькар остался на Сицилии. Воспрепятствовать высадке римлян в Ливии, дав еще одно морское сражение или организовав оборону побережья, карфагеняне были уже не в силах – войска были деморализованы, а карфагенское правительство было не готово к организации сопротивления. Упаднические настроения карфагенского правительства хорошо передает Диодор Сицилийский: «Никто так не падает духом при поражении, как карфагеняне. Они могли бы, например, легко уничтожить военно-морские силы противника, когда те производили высадку, но даже не попытались отразить их» (Diod. XXIII, 11, 1). Одна из группировок карфагенской знати, ориентированная на получение доходов от сельского хозяйства округи столицы, особенно боявшаяся прямого нападения врага на свои африканские владения, даже склонялась к заключению мирного договора (Ioann. Zon. VIII, 12; Dio. Cass. fr. 43, 22), однако окрыленные успехом римляне, рассчитывавшие на новые великие свершения, и слышать не желали о каких-либо переговорах. Консулы Луций Манлий Вольсон и Марк Атилий Регул отпраздновали победу, устроив заслуженный пир для легионеров, а затем, заготовив припасы и отремонтировав суда, повели свое войско в Африку.