Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

Отплыв в начале лета 255 г. до н. э. из Остии, римский флот направился традиционным маршрутом, вдоль побережья Италии к Сицилии, где были оставлены гарнизоны в городах острова, а затем остановился у острова Коссура (Пентелерия), расположенного на пути от южного берега Сицилии к африканскому. Захватив его и обустроив здесь базу, флотоводцы повели корабли к Гермесову мысу. Встретив здесь существенно уступавший им флот пунийцев, римские консулы наголову разгромили его в скоротечном сражении, захватив либо потопив, по разным данным, от 114 до 134 вражеских судов и уничтожив либо пленив от 15 до 35 тыс. карфагенских воинов (Polyb. I, 36, 11; Diod, XXIII, 18, 1; Etrop. II, 22, 1; Oros. IV, 9, 6). Какие бы цифры ни были признаны в качестве наиболее достоверных, очередная убедительная победа римлян в морском сражении бесспорна. Их потери по сравнению с карфагенскими были минимальны – всего 9 кораблей и 1100 воинов.

Казалось бы, после столь успешного морского сражения следовало вновь высадить десант и развернуть наступление на Карфаген, однако римляне этого не сделали. Полибий и Диодор Сицилийский ничего не сообщают даже о попытке организовать сухопутную операцию, ограничиваясь информацией о том, что консулы успешно эвакуировали из Клупеи остатки армии Регула (Polyb. I, 36, 12; Diod, XXIII, 18, 1). Если это действительно так, можно лишь в очередной раз поразиться недальновидности римских военачальников, вновь своими же решениями лишавших себя шансов на блестящую победу. Впрочем, Павел Орозий и Евтропий сохранили свидетельства, позволяющие считать, что Марк Эмилий Павел и Сервий Фульвий Петин все же планировали сухопутную кампанию, что делает обвинение их в очередном стратегическом просчете беспочвенным. «Консулы стали лагерем у Клупеи, – свидетельствует Павел Орозий. – Двое Ганнонов, военачальников пунийцев, вновь направились туда с огромным войском и, вступив в сражение, потеряли девять тысяч воинов» (Oros. IV, 9, 7). Несмотря на то, что римляне одержали победу, развить успех консулы, оказавшиеся некомпетентными военачальниками, не смогли – у них не хватило умения наладить снабжение собственного войска продовольствием. «И была бы на этом покорена вся Африка, – пишет Евтропий, – если бы не разразился столь великий голод, что войско уже больше терпеть не могло» (Etrop. II, 22, 1). Даже если предположить, что разграбленный ранее легионами Марка Атилия Регула полуостров Кап-Бон действительно не мог прокормить новую армию вторжения, всегда оставалась возможность наладить поставки провизии с Сицилии, что при господстве римского флота на море было вполне осуществимо. Однако консулы то ли не смогли справиться с этой несложной логистической задачей, то ли проявили излишнюю осторожность, не решившись продолжить боевые действия в Африке.

В любом случае благоприятный момент снова был бездумно или бездарно упущен, причем этим Марк Эмилий Павел и Сервий Фульвий Петин не ограничились, они приняли еще одно ошибочное решение, приведшее к потере ими чуть ли не всего римского флота. Замыслив наглядно продемонстрировать силу жителям острова, мимо городов которого должен был проследовать громадный победоносный флот Рима, консулы, пренебрегая советами опытных кормчих, приняли решение плыть вдоль южного берега Сицилии в неподходящее для этого время, в первой половине июля, между появлением на небесном своде созвездий Ориона и Пса, когда высока была угроза сильных штормов. Последствия не замедлили сказаться – уже на вторые сутки плавания неподалеку от сицилийского города Камарины шедший из Африки флот попал в бурю, в результате которой на плаву осталось лишь 80 кораблей из более чем 360 судов, погибло не менее 70 тыс. гребцов и 25 тыс. воинов (Polyb. I, 37, 1–5; Diod. XXIII, 18, 1; Eutrop. II, 22, 3; Oros. IV, 9, 8). Всю ответственность за случившееся Полибий справедливо возлагал на безрассудных римских флотоводцев: «История не знает более тяжкого несчастия, разом обрушившегося на море; причина его лежит не столько в судьбе, сколько в самих начальниках» (Polyb. I, 37, 3).

Вследствие ухода римлян из Африки и гибели их флота пунийцы получили возможность полностью восстановить утраченный было контроль над Ливией, где против их владычества восстала под началом местных вождей часть нумидийских племен, а несколько десятков общин и городов отложились, став союзниками римлян. В кратчайшие сроки пунийское войско во главе с Гамилькаром жесточайшим образом наказало и привело в покорность тех из них, кто добровольно покорился римлянам. По свидетельству Павла Орозия, пунийцы наложили на них штраф в тысячу талантов серебра и 200 тыс. быков, а три тысячи старейшин городских и сельских общин отправили на виселицу (Oros. IV, 9, 9). Нумидийцы были приведены в покорность с обязательством поставить в карфагенскую армию 20 тыс. воинов. Таким образом, Ливия была полностью возвращена под власть Карфагена и над ней был установлен еще более жесткий, нежели ранее, контроль – ливийское побережье вновь на долгое время стало недосягаемым для римлян.