Всему свое место. Необыкновенная история алфавитного порядка

Стремление упорядочить свои бумаги повсюду подпитывалось ощущением того, что в жизни стало слишком много документов, чтобы содержать их в беспорядке, однако решения этого вопроса продолжали быть разнообразными, и алфавитный порядок здесь отнюдь не преобладал. Так, Гёте (1749–1832), получивший признание как поэт, писатель, государственный деятель и натуралист, был настоящим человеком эпохи Возрождения. Он вел записи, охватывающие все эти области, на отдельных листах бумаги; его дневник свидетельствует о многочисленных и разнообразных попытках отсортировать этот материал: на входящие и исходящие письма, по предметным заголовкам, составляя конспекты, отделяя черновики от чистовых вариантов. Результаты этих усилий он помещал в емкости, которые называл «капсулами», или «мешками», или «бумажными сумками», – неосознанное возвращение к образу холщовой сумки, которой пользовались купцы и банкиры в Средние века и эпоху Возрождения. Однако «мешки» Гёте были сделаны из бумаги, а не из холста, и стали предшественниками наших больших манильских[497] конвертов; он использовал их вместе с тем, что называл Tecturen – по-видимому, папками. Судя по его неоднократному упоминанию их «различного расположения», «нумерации ящиков» и существования реестров, листы в которых были «переплетены и пронумерованы», алфавитный порядок не входил в число практиковавшихся им способов организации[498].

Правительства также очень медленно переходили к использованию алфавитного расположения, хотя организация переполненных архивов становилась все более насущной задачей. В 1751 г. кардинал Джузеппе Гарампи (1725–1795) был назначен префектом Тайного архива Ватикана. Основанный в начале XVII в. архив периодически подвергался инвентаризации, но его содержимое никогда не индексировалось и не каталогизировалось: ответственные лица знали, что там хранилось, но не обязательно представляли, где или в каком порядке расположен необходимый материал. Для исправления ситуации кардинал распорядился, чтобы для каждого документа был создан отдельный листок, или scheda, на котором следовало записать его дату, тему, сведения о расположении и недавно введенную архивную ссылку. Как и в венской Библиотеке Иосифа, эти листки должны были служить предварительным этапом в создании печатных гроссбухов, в данном случае – содержащих реестр всех папских указов, статистические материалы Папской курии и в конечном счете историю христианского мира.

Однако после того, как уже было подготовлено более 800 000 листков, Гарампи перевели на другую должность в Ватикане, а shede буквально убрали с глаз долой, на полки, где они пролежали более столетия – точно так же, как листочки для указателя в Библиотеке Иосифа и карточки, собранные французским правительством после Революции.

Только в 1880 г., в период интенсивной каталогизации библиотек, когда Тайный архив открыли для ученых, shede вновь оказались востребованы: они были извлечены на свет и получили название Schedario Garampi[499]. Но, вместо того чтобы хранить их в виде отдельных листков, как делали другие библиотеки в то время, Ватикан распорядился наклеить их в переплетенные тома – в результате получилось 125 гроссбухов, организованных тематически. Однако в пределах отдельных тем листки часто упорядочивались по алфавиту, а не в более старомодном хронологическом порядке, которому прежде отдавали предпочтение в Ватикане[500].