Всеволод Кочетов и его opus magnum

К весне 1963 года в журнале «Энкаунтер», лелеемом теми же, кто прислал в Москву эту «кремлинологессу», то есть знатока «кремлёвских тайн», появилось её обширное сочинение. Это было предисловие к помещенной в «Энкаунтере» некой «Антологии» «молодой советской поэзии и прозы», составленной, подобранной, понятно, соответствующим образом. Чего только не нагородила бойкая «кремлинологичка»! Она — это уж само собой — поносила со злобой, с яростью всё партийное, народное в нашей литературе, всё подлинно художественное, самобытное, направо и налево рубя своей паркеровской шаблюкой «догматиков», «реакционеров», «сталинистов», «конформистов». Но чьи же стихи и рассказы и что же, кто же приводил её в восторг, который обычно определяют словом «телячий»? Тщательно, в подробностях описав один из вечеров поэзии того времени, где, судя по всему, происходило нечто подобное действу на Лысой горе, радетельница за советскую литературу, захлебываясь от вышепомянутого восторга, начертала:

[Судя по датам, Патриция Блейк трудилась над своим литературоведческим трудом почти год. «Паркеровская шаблюка» — какой колоритный образ! «Шаблюка» — это «сабля», но в кубанском говоре. Употребление здесь этого диалектизма дополнительно придаёт «журналистке» совершенно комичный характер.]

Итак, переходим к описанию поэтического вечера, подобного «действу на Лысой горе»: