Вся история Фролова, советского вампира

– Всё произошло бы в точности так, как вы сказали, – согласилась Сильвия Альбертовна. – Вы не должны мучиться совестью только из-за того, что вам известно то, что ранее было вам неизвестно, потому что повлиять на ход событий вы не можете сейчас точно также, как не могли и тогда. Но что же делать мне? Валера гуляет по Пушкинской с какой-то дылдой, у которой ноги длинные, как у лошади. Он бесхарактерный, он врёт, изворачивается. Но дело не в этом. Из него не выйдет вампир. Вот у этой своей дылды он кровь не пьёт. И потом – обратите внимание, – вы вступили с вампиром в интимную связь. И только. И перемены в вашем теле пошли очень далеко. Валера не изменился, хотя в интимную связь с ним вампирица вступала так, что ей пришлось потом ремонтировать мебель, и кровь он, между прочим, пил, и действовала она на него правильно. И вот поди ж ты! Конечно, я могу призвать его к порядку одним движением. Конечно, стоит мне ночью залезть к этой дылде в окно (а это очень легко, уверяю вас), и её существование перестанет быть предметом наших с вами рассуждений. Почему мне казалось, что Валера поможет мне? Ведь он, по сути дела, тряпка. А передо мной – задача не из простых! Мне нужно перестать быть. А перестать быть также трудно, как начать быть. И если начать быть можно только с чьей-то помощью, то и для того, чтобы перестать быть, помощь, вероятно, тоже необходима. Я почему-то рассчитывала на него. Странная ситуации, вы не находите?

– Интересно, – сказала Иевлева, – что никакая милиция не старалась бы разрешить вашу проблему, то есть проблему, которую вы создаёте для общества, так основательно, как вы сами стараетесь. Я бы очень хотела вам помочь. Обещайте, что вы не станете калечить Валеру и выдёргивать у девушки ноги из того места, из которого они так чудесно растут.

– А если я пообещаю вам, то что? – спросила Сильвия Альбертовна.

– Нам надо чаще встречаться, – сказала Тамара Борисовна, – я уверена, что мы найдём решение. Но меня смущает ваше желание перестать существовать. Это так неестественно для живого существа.

– Не драматизируйте, – улыбнулась Сильвия Альбертовна. – Существование – это палка о двух концах. А встречи и разговоры с вами мне доставляют большое удовольствие.

– И, я думаю, не нужно сбрасывать Валеру со счетов, – продолжала Иевлева. – Он ищет решение, мне кажется, он только об этом и думает.

– Валера боится меня, – рассуждала Сильвия Альбертовна. – Я показала ему некоторые вещи. Сначала он пришёл в восторг. Потом он очень сильно испугался. А страх у людей тесно связан с инстинктом продолжения рода.

– Я думала, это свойственно только женщинам, – удивилась Иевлева.

– Вы правы, это женская черта, – согласилась Сильвия Альбертовна. – Думаю, что это связано со страхом перед родами. Это особый, чисто женский страх. Но в каждом мужчине есть немного женщины. А иногда – очень много. Как и в каждой женщине – мужчины. И этот особый страх, если он появляется, делает влечение особенно острым… Не было ли и у вас такого страха при встрече с… вы понимаете, о ком я? Попробуйте вспомнить. Ощущение беспомощности перед чем-то неизвестным, очень странным?

– Сначала было именно так, как вы говорите, – честно призналась Иевлева. – Но потом это изменилось.

– Конечно! – почти воскликнула Сильвия Альбертовна. – К неизвестности вы стали привыкать, ваша собственная природа стала просыпаться в вас. И страх притупился, в вашем случае даже, возможно, и совсем исчез. Но у Валеры нет вашего дара. Почти нет. Его страх только усиливается.

– Если идти в этом направлении, – заметила Иевлева, – то у Валеры по отношению к вам на фоне сильных эмоций должна появиться особая, чисто женская преданность. А это очень сильное чувство.

– Да, – согласилась Сильвия Альбертовна. – И эта испуганно-головокружительная потрясённая преданность вполне в его типе. Такое «возьмите меня всего без остатка» в Валерином исполнении. Мне прямо захотелось его потрогать.

Тамара Борисовна открыла сумочку, достала сигареты, протянула пачку Сильвии Альбертовне, та изящным жестом взяла сигарету, Тамара Борисовна взяла сигарету себе, чиркнула зажигалкой. Женщины закурили, глядя на монументальную клумбу, на мост, под которым был проход в виде арки. А по мосту проходила главная аллея парка, и видно было, как люди останавливаются и тоже смотрят на клумбу, что неудивительно. Клумба размером с площадку для ручного мяча встречается нечасто.

– Есть и у меня одна идея, – сообщила Тамара Борисовна, – только мне надо кое с кем поговорить. Если мы нашли в Валере женское начало, которое его меняет, может, мы и в вас найдём что-то, что подвержено изменениям. Без полного разрушения системы. Как-то вы у меня не ассоциируетесь с похоронами, по крайней мере в ближайшее время.

Глава 16. В подвале у художников