Всё имеет свою цену

– Собственно говоря, я об этом как-то не думал, однако, раз уж зашла речь… Все должно быть как обычно, в противном случае, с его точки зрения, все будет испорчено. Да, это добрый знак, в сущности, я полагаю, он не станет убивать их одновременно. Скорее всего, он постарается полностью разделаться с одной и лишь после этого примется за другую. Да, по-видимому, все так и будет – маловероятно, чтобы он убил их обеих вместе. Может, между убийствами пройдет день – все зависит от конкретных условий… Хотя, быть может, я просто выдаю желаемое за действительность.

Секретарь министра юстиции сказала раздраженным тоном:

– Насколько я понимаю, когда вы найдете преступника – если, конечно, вообще найдете, – вы собираетесь не арестовывать его, а просто установить за ним слежку. Все сотрудники придерживаются того же мнения?

Вопрос был адресован Конраду Симонсену, который не стал медлить с ответом:

– Разумеется, нет, однако ничего иного, по-видимому, нам не остается. Я считаю, что единственная возможность спасти женщин, это проследить за ним. Тем не менее должен признаться, что и у меня есть на этот счет определенного рода сомнения. Все зависит от того, когда мы его обнаружим – нельзя допустить, чтобы он разгуливал незамеченным еще на протяжении нескольких дней. С другой стороны, мы убеждены, что если его арестовать, то он попросту откажется разговаривать с нами. Так что в определенном смысле это не оставляет нам выбора.

Шеф ПСК перехватил у главного инспектора инициативу и довольно осторожно начал:

– Мне бы весьма хотелось, чтобы в случае необходимости мы имели возможность надавить на него с целью получения информации о том, где находятся его жертвы. Особенно если окажется, что одна из них или же обе еще живы.

Все понимали, что это пробный шар, равно как и то, что данная тема – весьма скользкая. Конрад Симонсен уже давно сформулировал свою позицию. Он готов был сделать все, что в его силах, чтобы вернуть Жанет Видт и Полину Берг к обычной жизни. Ситуация, при которой Андреас Фалькенборг был бы арестован и упрямо отказывался говорить, в то время как его жертвы медленно гнили бы на какой-нибудь тайной квартире, была для главного инспектора попросту неприемлема. Поэтому он хотел бы узнать, какого мнения придерживаются по данному поводу все остальные. Если бы он получил сверху карт-бланш на то, чтобы во время допросов несколько нарушить обычные нормы, то это могло в значительной мере изменить его решение не арестовывать преступника, а лишь установить за ним наблюдение. Следовало отметить, что в общем и целом совещание развивалось в гораздо более позитивном ключе, нежели он мог предположить заранее.

Прокурор, обращаясь к шефу ПСК, неуверенно спросил:

– Имеется в виду физическое давление?

Тот не стал лукавить:

– Именно об этом я и говорю.

Начальник Главного управления полиции потянулся было к своим очкам, однако, очевидно, передумал и, оставив их в покое, попытался уйти от прямого ответа:

– В отношении этого мы могли бы определиться, когда данный вопрос станет по-настоящему актуальным.

Директор департамента полиции и заведующий отделом министерства юстиции демонстрировали свое полное согласие, Бертиль Хампель-Кох нахмурился, после чего Хельмер Хаммер в предельно ясных выражениях расставил все точки над i. При этом он говорил медленно, с расстановкой и едва ли не угрожающе:

– Вы можете использовать все предусмотренные законом средства, в том числе и те, которые находятся на грани дозволенного, как в эпизоде, столь живо обсуждавшемся в прессе на прошлой неделе. Тем не менее вне зависимости от ситуации, применение пыток в любой их форме полностью исключается. Если они все же будут применены, то исполнителей ждет судебное разбирательство, а их непосредственному руководству придется ответить в соответствии с их должностными полномочиями и уголовным законодательством страны.

Взглянув прямо в глаза директору департамента полиции, а затем начальнику Главного управления полиции, он прибавил, делая акцент на каждом слове:

– И можете не сомневаться, что данная ответственность будет распространяться на все вышестоящие инстанции.

Он сделал небольшую паузу, чтобы все сумели хорошенько усвоить его слова, после чего пояснил:

– В Дании пытки не применяются. Точка! А пытки остаются пытками вне зависимости от всяких там языковых ухищрений и изысков. Не стоит тешить себя возможностями вольного толкования данного термина. Именно так и выразился мой непосредственный начальник, и я могу заверить всех присутствующих здесь, что данная позиция превосходно осмыслена им как в личном плане, так и в политическом аспекте.

Переведя взгляд на Конрада Симонсена, он прибавил:

– До тех пор, пока Андреас Фалькенборг находится в ведении государственных органов, никакого физического вреда причинять ему нельзя.

После этого он обратился к Бертилю Хампель-Коху как к ведущему протокол заседания: