Всё имеет свою цену

– Не за что. Насколько я понимаю, вы уяснили себе, какого именно рода является полученное нами разрешение? Разумеется, если все это потребуется и окажется необходимым.

– Да, конечно. Нам все предельно ясно.

Шеф ПСК посмотрел на Графиню, которая медленно продолжала, тщательно подбирая слова:

– Хельмер Хаммер предоставил нам карт-бланш разрезать Андреаса Фалькенборга на мелкие кусочки, чтобы заставить его рассказать, где он прячет свои жертвы. Лишь бы никто об этом ничего не узнал. Неделю назад Хаммер поведал нам всю историю с письмом Нильса Свенингсена относительно размещения атомного оружия – о том, каким образом высокопоставленному чиновнику удалось дать разрешение, напрямую так и не заявив об этом. Поэтому, да – мы превосходно поняли, что если все это удастся сохранить в тайне, то мы можем в буквальном смысле распять этого Фалькенборга.

– Вот именно, и вы, надо полагать, сообразили, что именно ради этого и было созвано данное совещание? Все приглашенные на него идиоты были обычной декорацией, необходимой для того, чтобы прикрыть самого Хельмера Хаммера и администрацию премьера, если что-то пойдет не так. Разумеется, Бертиль Хампель-Кох в их число не входит. Кстати, создалось такое впечатление, что наш любезный заведующий административным отделом в каком-то смысле вам чем-то обязан, хотя, конечно, меня это нисколько не касается. Так вот, на сегодняшний день вопрос заключается в том, намерены ли мы воспользоваться… скажем, появившимися у нас новыми инструментами…если дело того потребует?

Конрад Симонсен ожидал этого вопроса и потому ни секунды не медлил с ответом:

– Если другого выхода не будет, то однозначно – да.

Мужчины, не сговариваясь, посмотрели на Графиню. Обращаясь к шефу ПСК, она поинтересовалась:

– Сначала скажи, а какое, собственно, отношение ты к этому имеешь? Тебя что, заранее поставили в известность обо всем?

– Естественно, нет. И отношение я к этому имею в той же мере, что и все – меня пригласили на заседание, и я реагировал именно так, как от меня и ждали. Скажи-ка лучше, что ты обо всем этом думаешь. Тоже готова пойти на крайние меры, если все прочие способы будут исчерпаны?

Графиня спокойно выдержала его пристальный взгляд.

– Поверь, без малейшего колебания – коль скоро это поможет спасти жизнь Полины и Жанет Видт. И ни при каких обстоятельствах, если речь пойдет о чем-то вроде возмездия или же наказания преступника.

Шеф ПСК хлопнул в ладоши.

– Стало быть – решено. Остается лишь определиться с тем, каким образом и когда. Для начала обсудим последнее. Я могу развернуть своих людей в течение двух часов, и как только он будет обнаружен, его сразу же возьмут в железное кольцо. Я, кстати, абсолютно не понимаю, почему это до сих пор не сделано. Вы знаете, как он выглядит, вам известен его автомобиль, он повсеместно объявлен в розыск, и тем не менее он уже больше суток спокойно разгуливает себе на свободе, да еще при этом, по всей видимости, под самым вашим носом – в столичном регионе. Скажите на милость, как такое может быть?

Вопрос был явно адресован Конраду Симонсену и заставил его досадливо поморщиться. Как бы там ни было, но он предпочел ответить честно:

– Я не знаю, и, честно говоря, нас это тоже немало удивляет. К сожалению, внешность у него, как говорится, самая заурядная. Но как бы там ни было, он обязан быть найден уже сегодня. Нам тут пришло в голову, что он мог сменить машину или, быть может, вовсе начать пользоваться общественным транспортом. Хоть наш психолог и убежден в обратном.

– Имейте в виду, что если он так и не будет найден в самое ближайшее время, то потом все это может утратить значение – если, конечно, уже не поздно.

Графиня рассердилась:

– Неужели ты считаешь, что мы этого сами не понимаем?

– Да, разумеется, прошу меня извинить. Давайте будем рассчитывать на то, что до завтра вы его обнаружите, и я смогу раскинуть свои сети…

Он посмотрел на Конрада Симонсена.

– …Ибо лично я исхожу из того, что именно так мы и будем действовать. Ведь ты же не собираешься его арестовывать?

– Конечно, нет. Он наверняка попросту откажется с нами разговаривать и тем самым поставит нам шах и мат. В особенности это стало очевидным после сегодняшнего совещания, на котором мое начальство столь ожесточенно отстаивало неукоснительное соблюдение принципов законности.

– О’кей, мне тоже так кажется. И это заставляет нас перейти к самому сложному: каким образом? У вас есть какие-нибудь идеи на этот счет?

Графиня сокрушенно покачала головой. В отличие от нее, главный инспектор неожиданно отозвался утвердительно:

– Да.

Оба собеседника с недоумением и интересом воззрились на него.

– Вам обоим прекрасно известен Маркус Кольдинг, которого в миру обычно называют Холодный Доктор…

Он рассказал о том, что в прошлую среду нанес визит этому тайному королю преступного мира, а также о том, что одна из жертв Андреаса Фалькенборга – финская гражданка Элизабет Юутилайнен – выполняла при Маркусе Кольдинге обязанности курьера, работая под именем Лиз Суенсон.