Всюду бегут дороги...(СИ)

— Нас выбросило к Туманному Пределу не просто так. Они не сумели натянуть купол с той стороны, и я воспользовался лазейкой. Но в этом теле у меня небольшой запас силы. Его уже не хватило на портал.

— Ты мог бросить тело.

— Я бы так и сделал, не появись Йорген. Клянусь, Герберт, я бы тебя вытащил в любом случае.

— Ладно, — Герберт тоже сел. — По крайней мере, я хоть не зря страдал? Тебе там кто-нибудь понравился?

— Да, — Лир застенчиво улыбнулся. — Ты.

— Я?!

— Ты прекрасно танцевал.

— А-а, — Герберт перевел дыхание. — В этом смысле.

— И во всех остальных смыслах тоже, — Лир придвинулся.

Герберт остро ощутил, что за спиной — стена, и отодвигаться некуда. Лир осторожно потрогал его колено.

— Ты мне давно нравишься. Я пытался подружиться, но ты не замечал знаков моего внимания.

— Каких знаков?

И тут Герберт вспомнил: неожиданно возникающие под ногами удобные ступеньки, теплые каменные скамейки — там, где их никак не могло нагреть солнце, разговоры на отвлеченные темы, которые он всегда обрывал.

— Но… — Герберт отчаянно искал, что сказать. — Я думал, тебе нравятся женщины?

— Не вижу разницы. Ты красивый и с тобой интересно. Знаешь, что означает имя Берт?

— Ч-что?

— «Прекрасный», — Лир заглянул ему в глаза. — Ты разделишь со мной ложе, Берт?

— А? — Герберт стрельнул глазами по сторонам. Дверь не исчезла. Если резко вскочить и убежать… Но куда бежать? Лабиринт ведь не только рядом, он вокруг. От фантасмагории происходящего закружилась голова.

— Ты не думай, я знаю, что нужно делать, — Лир горделиво улыбнулся. — Нам подойдут сто двадцать три позы. Даже сто двадцать четыре, учитывая, что ты умеешь летать.

— Сколько?! Подожди-подожди, ты о каких позах говоришь?

— Подсчитай сам, если не веришь, — Лир протянул руку и вынул из воздуха толстую книгу в красном кожаном переплете.

Герберт опасливо взял ее, с трудом разобрав полустертые руны — «Тысяча и одна ночь удовольствий…» Дальше шло совершенно нечитаемое слово. Он полистал страницы. Текста в книге было немного, зато иллюстрации поражали реалистичностью. Здесь были люди, фэйри, демоны, монстры — в самых неожиданных сочетаниях. Одна иллюстрация заставила Герберта надолго задуматься.

— Это с какого ракурса нарисовано? — он перевернул книгу на бок, потом вверх ногами. Не помогло.

Лир склонился над картинкой.

— Скорее всего, снизу. Нам эта поза не подойдет. Это для нагов — они наполовину змеи.

Герберт перевернул еще несколько страниц. Подумать только, а он-то считал себя опытным в любовных делах! Интересно, кто создал это пособие? Весьма расширяет кругозор. По сравнению с некоторыми персонажами, Лир — просто ангел небесный. Конечно, если забыть, кто он. Вот только забыть едва ли получится.

— Знаешь что? — Герберт решительно захлопнул книгу. — Давай начнем с чего-нибудь более простого.

— Давай, — легко согласился Лир.

Герберт осторожно взял его за плечи. На ощупь Лир оказался невероятно тощим — все кости прощупывались.

— Ты что, совсем ничего не ешь?

— Я забываю, — Лир склонил голову набок, коснувшись щекой его руки. — Мы так и будем сидеть или ляжем?

Герберт мысленно застонал. «Это эксперимент. Просто эксперимент…»

Подушка оказалась жесткой, как и само ложе. Лир вытянулся рядом.

— Тебе больше никогда не будет холодно, — прошептал он. — Герберт…

Никто еще не произносил его имя так — словно мотылек взмахивает крыльями у самых губ. Герберта окутало ласковое тепло. Мысли окончательно спутались.

— Закрой глаза, — попросил Лир.

Герберт зажмурился. Послышался щелчок, и на него упало что-то мокрое. Он взвизгнул и подскочил. Все ложе вокруг было завалено ветками сирени, тяжелыми от росы.

— Ты что, с ума сошел?!

— Это же цветы, — Лир испуганно захлопал длинными ресницами. — Их дарят, разве нет?

— Дарят букеты, а не кусты, — Герберт отряхнулся. — Теперь пятна останутся!

— Я думал, чем больше — тем лучше, — Лир шмыгнул носом. — Это всё так сложно…

Он оторвал от грозди один цветок.

— Смотри — с пятью лепестками. Хочешь загадать желание?

— Глупейшее суеверие! — Герберт отбросил ветки подальше.

— Да, — Лир грустно улыбнулся и съел цветок. — Не понимаю, в чем я опять ошибся? Ты согласился, но на самом деле не хочешь. Почему? Я слишком тороплюсь?

— Какая разница, когда? Ты всё равно не отвяжешься, так какой смысл тянуть?

— Но я хочу, чтобы ты меня полюбил.

Это было уже слишком. Страх Герберта куда-то пропал, сменившись яростью.

— Полюбить тебя? Тебя?! Химеру, которую я сам создал?

— Я не химера, — Лир озадаченно нахмурился. — Химера — это огнедышащее чудище, помесь льва, козы и змеи.

— Я выражаюсь фигурально! А внутри ты вообще непонятно что! Ну зачем тебе любовь? Ты же не понимаешь, что это такое! Ты хуже химеры, ты вообще не живой!

Лир вдруг засиял изнутри, просвечиваясь насквозь.

«Они были правы, — с горечью сказал Лабиринт своим прежним голосом. — Мне не следовало воплощаться. Любовь — это для рожденных. Но я всё равно люблю тебя. И буду любить, пока помню. Прощай!»

— Стой! — Герберт поймал только воздух. — О боги, что я наделал?!