Вспаханное поле

правился к хозяину, который сбился с ног, обслуживая

покупателей.

—      Добрый день, дон Риос, я привез вам зерно.

Торговец недовольно поморщился.

—      Вот уж некстати, дон Панчо.

—      Почему? Насколько я знаю, сегодня не праздник.

Дон Риос засмеялся, но не потому, что его позабавило

171

недоумение, Панчо — просто его хозяйское сердце радова¬

лось: лавка была полна народу.

—      Вы отстали от жизни. Мертвый Гуанако в честь по¬

койного генерала переименовали в Вильялобос. Чтобы

как следует отпраздновать это событие, сюда привезли

батальон солдат с оркестром и устроили скачки, гулянье

и игры.

Панчо сейчас мало интересовали празднества и гораздо

больше — зерно, которое он привез.

—      Ну, что ж, делать нечего,— сказал он,— значит, мне

придется уехать несолоно хлебавши.

Но Риос, которому вовсе не хотелось, чтобы Панчо

увез зерно обратно, нашел выход из положения:

—      Ладно, подъезжайте к бунтам. Я скажу, чтобы вам

помогли сгрузить мешки.

В самом деле, немного погодя вышел какой-то парень.

Пока они сгружали мешки, Маноло слонялся по двору.

Сначала он не отходил далеко от подводы, но потом, при¬

влеченный шумом голосов, подошел к игравшим в бабки.

Мальчик, затаив дыхание, следил за игроком, который,

стоя на краю площадки, быстрыми короткими движениями

подкидывал на ладони битку, как бы взвешивая ее, пока

зрители заключали пари и рассчитывались за прош¬

лый кон. Наконец игрок бросил битку; описав в воздухе

дугу, она попала в гнездо, раскидав бабки. Раздался

чей-то крик:

—      Забил!

Разгрузив подводу, Панчо заметил отсутствие сына и

огляделся по сторонам, но Маноло нигде не было видно.

Это его раздосадовало, потому что ему хотелось поскорее

вернуться домой. Решив, что Маноло затерялся в толпе

крестьян, Панчо свистнул на свой особый манер. Тут он

заметил, что какой-то человек с пончо, перекинутым через

плечо, по-видимому нездешний, пристально смотрит на

него. Лицо этого человека показалось Панчо знакомым, но

прежде всего ему бросился в глаза отталкивающий шрам

на щеке гаучо. Тот было приветливо улыбнулся, но улыб¬

ка погасла, когда он заметил, что Панчо не отводит

взгляда от его щеки. Он отвернулся, сделав вид, что заин¬

тересовался игрой, но на самом деле — чтобы скрыть ру¬

бец, словно он был позорным клеймом. Его поведение по¬

казалось Панчо странным, он напряг память, пытаясь

вспомнить, где видел этого человека.

172

—      Выиграл!—закричали на площадке.

Крестьяне столпились вокруг бабок, проверяя счет.

Панчо, забыв о гаучо, воспользовался воцарившейся на ми¬

нуту тишиной и снова свистнул. На этот раз Маноло услы¬

шал его свист и, вздрогнув, попытался выбраться из тол¬

пы, но застрял, наткнувшись на стену тесно сгрудившихся

зрителей. В это время вокруг послышались негодующие

возгласы. Тогда один из игроков наступил ногой на битку

и, выхватив нож, вызывающе крикнул:

—      А я говорю, упала жохом, значит, все мои!.. И нече¬

го больше разговаривать!

И развязно, как человек, который знает, что его боят¬

ся, если не потому, что он храбр, то потому, что ему по¬

кровительствует влиятельное лицо, он носком сапога пе¬

ревернул бабку. Потом, не обращая внимания на гневный

шум толпы, отчеканил:

—      Кто проиграл, пусть платит!

Какой-то крестьянин из толпы возмущенно запротесто¬

вал:

—      Игра была нечистая! Пусть переиграют этот кон!

Все вокруг одобрительно зашумели, гул голосов стано¬

вился все более мощным и угрожающим. Виновник спора,

очевидно не новичок в подобных столкновениях, бросился

на крестьянина, осмелившегося ему перечить, и2 ударив

его рукояткой ножа по голове, свалил наземь. Это испугало

остальных, и возмущенные возгласы умолкли. Люди бояз¬

ливо расступились, вокруг двух мужчин образовалась

пустота. Толпа поредела, и Панчо оказался в первом ряду.

Он с неприязнью смотрел на эту сцену. Стоявший рядом

с ним гаучо в пончо пробормотал, глядя на зачинщика

свары:

—      Прохвост!

Панчо хотел как можно скорее найти Маноло и уехать.

Но человек с ножом, чтобы не уронить своего достоинства

и проучить крестьянина, который вмешался не в свое дело,

поднял плетку и, прежде чем тот успел встать на ноги, на¬

чал нещадно хлестать его, приговаривая:

—      Пусть это будет тебе наукой!

Как раз в эту минуту Маноло подошел к отцу и взял

его за руку. Панчо хотел отвести мальчика к повозке и

уехать на ферму, но, обернувшись, увидел, что негодяй

опять замахнулся плеткой, и глухо проговорил:

—      Подожди меня у подводы.

173

Панчо даже не оглянулся, чтобы удостовериться, что

сын послушался его, и не заметил удивленного взгляда,

который бросил на Маноло человек с пончо. Бледный, пре¬

исполненный решимости, он выступил вперед, подчиняясь

непреодолимому порыву, и сказал:

—      Лежачего не бьют.

Круг раздался еще шире, и тишина стала еще более

глубокой. Замолчал даже ошеломленный и растерявшийся

задира. Его замешательство ободрило зрителей, и с новой

силой зашумели возмущенные голоса. Драчливый игрок,

презрительно усмехнувшись, смерил Панчо взглядом и

сказал:

—      Вас никто не спрашивает, так вы и не суйтесь.

Панчо попытался поднять избитого. Негодяй замахнул¬

ся плеткой и на него, но перед ними вдруг вырос человек