Вспаханное поле

и шрам на его лбу казался глубокой морщиной. Однако

во взгляде отца была такая властная сила, что он не мог

ей не подчиниться и нехотя пожал руку Пабло.

Война, продолжавшаяся четыре года, кончилась, и куку¬

рузу больше не жгли в паровозных топках. Теперь коши

опустели, а амбар был полон мешками с кукурузной му¬

кой. Панчо наконец осуществил свое желание и приобрел

сельскохозяйственный инвентарь. Возле сарая красовался

свежевыкрашенный, новенький двухлемешный плуг, на не¬

давно поставленной мельнице вертелся жернов. На ферме

181

не осталось ни одной пяди необработанной земли. И, хотя

было время сьесты, вдали виднелась фигура фермера, пра¬

вившего лошадьми, впряженными в сеялку.

Вблизи ранчо не было ни души, только Маиоло впря¬

гал лошадей в борону. Он очень вытянулся и, хотя ему

было всего шестнадцать лет, почти догнал отца. Он был

худощавее, чем Панчо в его возрасте, но в остальном по¬

ходил на него, и выражение лица у него было такое же-

упрямое и решительное. Запрягал лошадей он с видимой

неохотой, время от времени рассеянным взглядом следил

за отцом, а потом о чем-то задумывался. Из задумчивости

его вывел топот лошади, и, как только он узнал всадника,

лицо его осветилось радостью:

—      Дядя?! Каким это чудом ты здесь?

—      Чудом? — флегматично отозвался Сеферино, спеши¬

ваясь с узлом в руке.— Просто годы не те, малость отя¬

желел, вот и тянет к родному гнезду.

Пожалуй, и в самом деле годы умерили его былую

живость. Теперь он держался степеннее и говорил рассу¬

дительнее. Но, несмотря на седые волосы, глаза его по-

прежнему блестели жизнерадостно и лукаво. Он был

слишком проницателен, чтобы не заметить восхищения, с

которым к нему относился юноша, и старался, хотя и не

всегда успешно, не говорить при нем лишнего.

—      Где Клотильда? — спросил он.

—      На кухне,— ответил Маноло, с интересом глядя на

узел.

Сеферино перехватил его взгляд и со смехом ска¬

зал:

—      Я привез свои вещи, чтобы она их постирала.

Раньше многие женщины сами вызывались поухаживать за

Мной, а теперь ни одной не осталось, кроме Клотильды.

В глазах его мелькнули озорные огоньки.

—      Ничего не поделаешь,— добавил он.— Мне уже не

двадцать лет, верно?

Но его слова не произвели впечатления на Маноло, для

которого Сеферино оставался таким же, как прежде. Он

еще не успел заметить, что дядя больше не щеголяет в но¬

вой нарядной одежде, что на поясе его давно уже не по¬

блескивают монеты, что ездит он уже не на горячих, по¬

родистых лошадях, что отлучается уже не так часто и

возвращается быстрее, чем раньше, и что не привозит,

как бывало, богатых подарков.

182

Сеферино направился было к ранчо, но вдруг остано¬

вился и, достав из узла истрепанную книжку, протянул

ее Маноло:

—      Как-то я был в одноЗ лавочке и вспомнил про те¬

бя... Я знаю, ты охотник почитать, вот и подумал, что тебе

понравится такая книжонка, ну и купил ее. Это история

гаучо Мартина Фьерро.

—      Зачем вы беспокоились?—проговорил Маноло.

—      Какое же тут беспокойство!.. Мне было бы неприят¬

нее приехать с пустыми руками, — искренне ответил Се¬

ферино и пошел к кухне.

Маноло, вместо того чтобы снова приняться за дело,

стал перелистывать книжку. Первые же строки так захва¬

тили его, что он позабыл обо всем на свете и не отрывал¬

ся до тех пор, пока Хулия, показавшись в дверях дома, не

крикнула:

—      Маноло!.. Мама говорит, что папа рассердится, если

ты сейчас же не поедешь боронить!

—      Иду! — проворчал он и, с досадой засунув книжку

за пояс, запряг лошадей и поехал к полосе, которую надо

было взборонить. Скоро он уже работал, то приближаясь

к сеялке, двигавшейся медленно, но безостановочно, то

удаляясь от нее.

Маноло почти не обращал внимания на лошадей, при¬

вычных к этой повседневной работе. Обширность поля уг¬

нетала его и вызывала у него иные мысли, чем у отца,—

он не думал о севе. Он думал о стихах, прочитанных в

книжке, которую подарил ему Сеферино. Он вытащил ее

из-за пояса и, забыв о лошадях, снова начал читать и не¬

заметно для себя декламировать вслух. Увлеченный чте¬

нием, он глотал страницу за страницей, не замечая, что

лошади изменили направление и, повинуясь стадному

инстинкту, двинулись к упряжке с сеялкой.

Панчо удивленно смотрел на странную бороньбу, не

понимая, в чем дело, пока не увидел, что сын поглощен

чтением. Он выругался, соскочил наземь и в бешенстве

побежал к нему.

Маноло, чуть не наткнувшись на борону, которая вдруг

остановилась, увидел чью-то тень и почти в тот же миг

почувствовал, что у него вырвали из рук книгу. Он услы¬

шал голос отца:

—      Так-то ты работаешь?.. Я тебя проучу, негодяй!

Он хотел было что-то сказать в свое оправдание, но

183

отец, вне себя от ярости, изорвал книжку в клочки и бро¬

сил со словами:

—      Придумал тратить время на глупости!.. Только этого

не хватало!.. Ну-ка борони, пока я не потерял терпения!

Побледневший Маноло угрюмо посмотрел на отца и

после тягостной паузы, тряхнув вожжами, тронул лоша¬

дей. Панчо, стиснув зубы, следил за бороной, пока его

внимание снова не привлекли трепетавшие на ветру обрыв¬

ки книги. Тогда его губы презрительно искривились и он

проговорил:

—      Дерьмо!