Встретимся у Ральфа

– Только не говори, что ты до смерти испугался моей крохотной, престарелой матери! Испугался настолько, что не смог побороться за то, что действительно было тебе дорого. Мне всегда приходилось действовать самой. Всегда. В этом-то и была наша проблема. Тебя всегда все устраивало – я, наша жизнь, квартира, все остальное. Если бы я не притащила тебя в Лондон, мы бы так и прозябали в Брайтоне. Если бы я не позвонила Джеффу после той вечеринки, ты бы ни за что не поехал на собеседование. А потом мне пришлось весь вечер уговаривать тебя принять его предложение. Мне пришлось даже устроить этот спектакль с Риком, чтобы ты понял, что наши отношения зашли в тупик. Мне пришлось выставить тебя за дверь, когда я узнала про вас с Шери. Так вот, с меня достаточно! Будь я проклята, если я собиралась торить дорожку к примирению. Это был твой черед, Карл. Твой! Я ждала, а ты так и не приехал. Ты даже не написал. Ты так и не сказал мне, почему мы должны быть вместе. Ты просто выжидал, упиваясь жалостью к самому себе. Ты плакался в прямом эфире, изливая душу перед тысячами незнакомцев, ожидая, что все пожалеют тебя. А как насчет меня? На меня всем было плевать. Нет, Карл, у тебя был шанс исправить ситуацию. И не один. Но ты все проморгал. Мне пришлось самой устраивать свою жизнь. И в этой жизни больше нет места для тебя. Я люблю тебя, Карл, и всегда буду любить. Ты столько лет был моим лучшим другом! Но теперь ты стал мертвым грузом, и мне пришлось отрезать себя – так же, как я отрезала свои волосы. – Она тряхнула головой. – По-моему, такая прическа мне идет гораздо больше.

Шевон отвернулась и расплакалась.

У Карла было такое чувство, будто ему со всего размаха влепили пощечину. Глаза щипало от слез. Но разве он мог возразить ей? Шевон была права. Жаль, нельзя было надавать пинков самому себе – с каким бы удовольствием он это сделал!

– Шевон. – Он коснулся ее плеча. Шевон повернулась.

– Прости меня, Карл, прости! Оказывается, ты верил, что не все еще потеряно… Я слышала тебя по радио, ты говорил так искренне, так печально. Я думала, ты тоже понимаешь, что все уже кончено. Нам надо было поговорить раньше, надо было сразу все выяснить.

– Стало быть, уже поздно, да? Ничего уже не поделать? – У него по щекам вновь покатились слезы. – Как мне теперь жить, Шевон? Как мне жить без тебя?

Крепко обнявшись, оба разрыдались так, что ничего уже не слышали вокруг.

Не услышали они и того, как рядом мягко притормозила машина и из открытого окошка раздался недоумевающий голос Рика:

– Шевон?

32

Ральфу удалось нагнать Джем на пересечении с Лонсдейл-роуд. Она решительно шагала вперед, но высокие каблуки не давали как следует ускориться.

– Джем, постой! – Ральф обогнал ее и схватил за руки.

– Что тебе? – Она попыталась освободиться. – Оставь меня в покое!

Она рванулась вперед, но Ральф крепко прижал ее к себе.

– Джем, мне очень жаль. Мне правда жаль, что все так вышло. – Он почувствовал, как тело ее обмякло, и обнял еще крепче.

Джем всхлипнула, пытаясь сдержать слезы.

– Ральф, мне это не приснилось? Мой парень прямо при всех сделал предложение этой девице! Это что, шутка? Чья-то глупая шутка? Только не ври мне, ладно? Скажи все, как есть. – Она снова всхлипнула.

Ральф вздохнул. Настала пора объясниться. Надо рассказать Джем обо всем, не упуская ни малейшей детали. Это касается и его собственной, не самой приглядной роли во всей истории.

– Видишь ли, – сказал он, усаживая Джем на скамейку, – все началось пять лет назад, когда Шери только поселилась в нашем доме.

И он рассказал Джем про идиотскую одержимость Смита, про его добровольное целомудрие, про то, как случайная встреча с Шери вновь возродила все его надежды. Ральф объяснил, что уже тогда хотел рассказать обо всем Джем, но Смит пригрозил выгнать его из дома. Ральф не стал скрывать от Джем, что Смит всегда смеялся над ее чувствами и считал ее слегка не в себе из-за веры в сны и тому подобное. Не утаил Ральф и того, что даже во время секса Смит представлял Шери на месте Джем…

– Бог ты мой, меня сейчас стошнит… просто стошнит! Поверить не могу, почему ты не сказал мне раньше… я чувствую себя просто раздавленной…

– Раньше? А как бы ты на это отреагировала? В одно мгновение я признаюсь тебе в любви, а уже в следующее говорю о том, какой Смит мерзавец. И ты бы мне поверила? Нет, Джем, ты должна была убедиться во всем сама. Вот почему, – Ральф отвел взгляд, – вот почему я пригласил сегодня Шери. Мы с ней никогда особо не дружили. Да она мне даже не нравилась… Но это был единственный способ открыть тебе глаза на происходящее.

– Стало быть, ты намеренно испортил мне вечер? Сделал из меня посмешище?